Николай Гейнце - Современный самозванец

– Все это правда…

– Вот, видишь ли…

– В то время я был рассержен на жену за медальон…

– А потом?..

– А потом я провел время после бала с женой…

– Почему же твоя жена не верит в это?

– Не знаю…

– Ты неопытный подсудимый… Ну, да Бог с тобой… Я перестал бы тебя уважать, если бы ты упустил случай воспользоваться влюбленной девчонкой… Свиданье было назначено… Ты пошел…

– Свидетель Бог, не ходил…

– Послушай, ты, кажется, считаешь меня совсем дураком… Кто же был у нее?

– Не знаю…

– Ведь не я же?.. Только я один знал место вашего свидания, но ведь я не из гастрономов в этом смысле, ты меня знаешь…

– Я недоумеваю…

– Ну, будь по-твоему… – махнул рукой Сигизмунд Вяадиславович. – Главное, графиня, как и я, убеждена, что это твое дело, и поэтому, понятно, негодует…

– Это ужасно!

– Что же ужасного?

– Как мне разубедить ее?

– Это трудновато, да я не вижу в этом необходимости…

– Но как я ей буду глядеть в глаза?

– Избегай ее… После же путешествия за границу, время сделает свое дело, и все забудется…

– Нет, мне надо оправдаться во что бы то ни стало…

– Напрасный труд… Она не станет тебя слушать… Она сказала мне, что ты ей сделаешь большое удовольствие, если не будешь показываться ей на глаза…

– Она сказала это?..

– И добавила, что тоже самое касается и меня… – со смехом закончил граф Стоцкий.

– Вот как!.. Это другое дело.

– Так будь же благоразумен, и чем делать драму из твоей, в сущности, шалости…

– Опять!..

– Хорошо, хорошо, одним словом, из-за пустяков, так сделаешь лучше, если займешься устройством своих дел.

– Непременно, непременно… – рассеянно отвечал граф Петр Васильевич.

– А я поеду, мне еще нужно заехать места в два… – вставая, сказал граф Стоцкий.

Граф Вельский его не удерживал.

На другой день после вечера у полковницы Усовой, в первом часу дня, Николай Герасимович Савин звонил у двери квартиры графа Сигизмунда Владиславовича Стоцкого.

Граф только что сделал свой утренний туалет и в изящном халате сидел за стаканом кофе и газетой в своем кабинете.

– Дома барин? – спросил Савин у отворившего ему дверь лакея с плутовской физиономией.

– Дома-с, но они не одеты…

– Не беда, что за церемония со старыми приятелями, – заметил Николай Герасимович, когда лакей снимал с него пальто.

– Как прикажете доложить?

Савин дал свою карточку.

– Пожалуйте в залу, – произнес лакей и удалился.

Савин прошел в залу, или, скорее, гостиную, комнату довольно больших размеров, но, несмотря на это, – она, заставленная и буковой, и мягкой мебелью, имела довольно уютный вид, и в ней царил, видимо, тщательно соблюдаемый порядок.

Над одним из диванов – турецким – был повешен на стене вышитый шелком ковер, изображавший в середине герб графов Стоцких, а на углах инициалы графа Сигизмунда Владиславовича под графской короной.

Николай Герасимович с невольною усмешкой посмотрел на эту вывеску родовитого хозяина.

«Настоящий граф не сделал бы этого», – мелькнуло в его голове.

В кабинете между тем происходила немая сцена. Взяв с мельхиорового подноса поданную ему лакеем карточку Савина, граф Сигизмунд Владиславович положительно остолбенел, бросив на нее взгляд.

«Начинается! – пронеслось в его уме. – И как скоро!»

Он вспомнил, что всю ночь отгонял от себя мысль о появлении Савина, не только знавшего, но и бывшего в приятельских отношениях с действительным владельцем титула графов Стоцких, отгонял другою мыслью, что успеет еще на следующий день со свежей головой обдумать свое положение, и вдруг этот самый Савин, как бы представитель нашедшего себе смерть в канаве Сокольницкого поля его друга, тут как тут – явился к нему и дожидается здесь, за стеной.

Граф Стоцкий положительно растерялся и бессмысленно переводил глаза с карточки на стоявшего навытяжку лакея и обратно. Это длилось несколько минут, к большому недоумению слуги.

– Как прикажете, ваше сиятельство? – наконец нарушил тот молчание.

Граф молчал. Молчал и почтительный лакей, переминаясь с ноги на ногу.

– Одеваться… – наконец произнес с каким-то отчаянным жестом Сигизмунд Владиславович.

– Я им докладывал-с, что ваше сиятельство не одеты-с, так они говорят: ничего, что за церемонии между старыми приятелями.

– Гм… Между старыми приятелями… – повторил граф Стоцкий. – Если так, то проси.

– Слушаю-с.

Лакей вышел и затем, снова отворив дверь кабинета, произнес: