Модест Богданович - История войны 1814 года во Франции

Корпус графа Вальмодена – в числе 15 000 человек с 32 орудиями.

Шведский корпус – в числе 23 000 человек с 62 орудиями.

2-й германский корпус – в числе 32 900 человек с 64 орудиями.

Всего же в Северной армии состояло до 180 000 человек с 442 орудиями 8. Вообще же, не считая войск, остававшихся назади, было собрано на Рейне и в Нидерландах, во всех трех союзных армиях:

Присоединив же к этим войскам остальные корпусы Германского союза и Северной армии, получим общее число действующих сил, выставленных союзниками против Франции со стороны Рейна, до 517 000 человек с 1 676 орудиями.

Резервы состояли из следующих войск: 1) остальных ландверов Германского союза, в числе около 100 000 человек; 2) австрийского резерва, 20 000 человек; 3) армии генерала Беннигсена, 35 000; 4) армии князя Лобанова-Ростовского 60 000 человек; 5) 4-го прусского корпуса графа Тауэнцина, 50 000; 6) прусского резервного корпуса принца Людовика Гессен-Гомбургского в Вестфалии, 20 000; 7) корпуса, составленного из российско-прусских войск, блокировавшего Глогау, 15 000; вообще же было резервных войск до 300 000 человек 9. Следовательно, число всех союзных войск, не считая действовавших в Италии и со стороны Пиренеев, простиралось свыше 800 000 человек, при коих состояло более 2 000 орудий.

Из сравнения сил обеих воевавших сторон оказывается решительное превосходство союзников над французами, как в числе, так и в качестве войск. Но на стороне Наполеона также были важные выгоды, которые отчасти вознаграждали перевес его неприятелей в силах. Многие крепости, находившиеся на путях действий союзных армий, заставляли их ослабиться отряжением блокадных корпусов. Союзники не имели ни обеспеченных переправ на реках, пересекающих театр войны, ни опорных пунктов, ни складов продовольствия, и были принуждены учредить огромные подвижные магазины, для прикрытия коих отделялись от армии значительные отряды; по мере вторжения в неприятельскую страну союзные войска удалялись от источников своих средств; жители Франции, и в особенности восточных департаментов ее, враждебные им, скрывали от них свои запасы, следили за их движениями, передавали все замеченное французским войскам и даже иногда вооружались против союзников; наконец, союзные армии, руководимые несогласными между собой видами Кабинетов, весьма часто действовали нерешительно и без взаимной связи. Напротив того, Наполеон, ведя войну в собственной стране и в соседстве своих крепостей, находил в них подкрепления, оружие, боевые и жизненные запасы, убежище разбитым частям войск и приют раненым, больным и усталым солдатам. Жители открывали для своей армии спрятанные ими хлеб и вино, служили проводниками и лазутчиками, выставляли тысячи подвод для перевозки продовольствия и для передвижения войск. Но всего важнее было то, что Наполеон, управляя армией так же неограниченно, как и страной, устремлял действия своих войск к определенной цели с быстротой и решительностью, ему свойственными.

Не должно также упускать из вида, что неудачи, понесенные прежними коалициями, при покушениях их вторгнуться во Францию, заставляли союзных дипломатов и военачальников смотреть с недоверием на всякую попытку наступательных действий. Как грозный призрак, восставали пред ними воспоминания – и неудачной экспедиции в Шампань, и целого ряда побед, одержанных Наполеоном в предшествовавших войнах. Правда, в Силезской армии был составлен план действий, на основании которого предполагалось еще в половине ноября н. ст. переправиться через Рейн у Мюльгейма, несколько ниже Кельна, и вторгнуться в Бельгию, где находились значительные оружейные заводы. Пылкий Блюхер, не выждав соизволения союзных монархов на это предприятие, выступил со своими главными силами 26 октября (7 ноября) от Гиссена к нижнему Рейну. Но, между тем, партия мира весьма успешно воспользовалась отсутствием короля Фридриха-Вильгельма и Штейна, из коих первый после сражения под Лейпцигом уехал в Берлин, а второй находился в качестве председателя Центрального управления (Central Verwaltung) в Лейпциге. На Военном совете, созванном во Франкфурте императором Александром в день выступления Силезской армии от Гиссена, генерал Гнейзенау старался доказать необходимость неотлагательного наступления и выразил мнение, что предметом действий союзников долженствовала быть столица Франции. Кнезебек, напротив того, полагал, что Главной и Силезской армиям следовало оставаться на Рейне, «дабы удержать тем Наполеона у Майнца», между тем как корпусы Бюлова и Винцингероде овладеют Нидерландами. Мнение Кнезебека встретило сильные возражения не только генерала Гнейзенау, но и со стороны уполномоченных Оранского Дома и английских военных комиссаров, которые, дорожа паче всего завоеванием Нидерландов, считали успех этого предприятия сомнительным в случае бездействия союзников на Рейне. По свидетельству самого Кнезебека, сам «фельдмаршал Vorwarts [14] «Вперед!» Так звали Блюхера и пруссаки, и русские, состоявшие под его начальством. принял участие в споре, осыпав его самыми жестокими упреками». На совете не было решено ничего 10, однако же император Александр настаивал на необходимости энергического продолжения войны и предложил план наступательных действий, заключавшийся в том, чтобы Главная армия, избегая местных преград и крепостей на пространстве между Майнцем и Страсбургом, вступила во Францию со стороны Швейцарии; одновременно с тем Блюхер должен был перейти через Рейн у Мангейма и действовать наравне с Главной армией, а войска австрийские в Италии и Веллингтон – также наступать концентрически к Парижу. Наследному шведскому принцу было предоставлено завоевание Голландии 11. В составлении этого плана действий принимали большое участие австрийские генералы, и в особенности генерал-квартирмейстер Главной армии Лангенау 12, однако же Меттерних, надеясь дать общему делу оборот, соответствовавший видам и пользам австрийского правительства, склонил союзников к открытию переговоров с Наполеоном. Один из агентов французского Министерства иностранных дел, барон Сент-Эньян, попавшийся в плен отряду полковника Храповицкого, был послан в Париж с предложением Наполеону условий мира, на основании которых Франция ограничивалась естественными пределами: Рейном, Альпами и Пиренеями и – как будто бы такой снисходительности со стороны союзников было еще недостаточно – изъявлялась готовность дать вице-королю принцу Евгению владение в Италии. Если бы Наполеон немедленно согласился на эти предложения, то удержал бы господство над всеми германскими странами, лежащими по левую сторону Рейна и Бельгией, и в таком случае ничто не мешало ему, выждав благоприятнейшие обстоятельства, снова приобрести все потерянное. К счастью союзников, Наполеон, вероятно, имея в виду выторговать еще выгоднейшие условия мира либо не доверяя союзникам, отклонил сделанное ему предложение. Впоследствии сознав свою ошибку, он изъявил согласие на требуемые уступки, но уже было поздно. Союзники, получив сведения об огромных приготовлениях французского правительства к продолжению войны и убедившись в том, что бездействие их могло иметь весьма пагубные последствия, решились возобновить наступление. Но многие из влиятельных лиц главной квартиры считали опасными действия по прямому направлению со среднего Рейна, где союзники, оставив за собой важные укрепленные пункты Майнц и Кель, встретили бы естественные преграды – сперва Вогезы, а потом Мозель и Маас; в особенности же возбуждал сомнения ученых стратегов тройной ряд крепостей, воздвигнутых Вобаном, которых Лангенау насчитывал сто три на пространстве между Дюнкирхеном и Гюнингеном 13. И потому положено было, чтобы большая часть Главной армии, обойдя истоки Мозеля и Мааса, двинулась между Вогезами и Юрой к Лангрскому плато; армия же Блюхера (бывшая Силезская) должна была направиться прямо от среднего Рейна чрез Шалон и Витри и, обратив на себя внимание неприятеля, содействовать успеху наступления Главной армии. Маршруты были соображены так, чтобы к 15 января н. ст. Главная армия прибыла к Лангру, а Силезская к Мецу. Дальнейшим предметом действий был назначен Париж, причем обстоятельства долженствовали указать выгоднейшее направление к этому пункту. В случае если бы оказалось удобным обойти неприятеля, выдвинув вперед Главную армию, следовало направиться чрез Труа, отрядив часть сил на Орлеан для пресечения подвозов из южных областей к Парижу. Если же было бы выгоднее совершить обход со стороны Блюхера, то надлежало ему, присоединив к своей армии корпусы Бюлова и Винцингероде, двинуться к Парижу долиной Марны. Корпусам Северной армии, русскому Винцингероде и прусскому Бюлова следовало наступать от нижнего Рейна.