Егор Ковалевский - Собрание сочинений. Том 3. Путешествие в Китай в 2-х частях

Монголия занимает огромное пространство, которое могло бы поглотить все европейские государства, за исключением России, – пространство от Маньчжурии до Тибета, Туркестана и Киргизской степи на запад, от границ России до Великой Китайской стены на юг, или от 8 до 40° долготы по пекинскому меридиану и от 35 до 53° северной широты. – Со времени ее зависимости от Китайской Империи, т. е. с начала прошедшего столетия, она разделена в политическом отношении на пять частей: Внутреннюю Монголию, Халху, Чжунгарию, Хухенор и Заордос. Кроме земель, совершенно присоединенных к Китаю, все прочие во внутреннем своем распорядке следуют особым законам, пополненным и пересмотренным из прежних, китайским правительством, и приспособленных к настоящему политическому положению страны. Законы эти, изданные на монгольском, маньчжурском и китайском языках, под названием Уложения трибунала внешних сношений , переведены на русский язык г. Липовцовым и напечатаны в 1828 году.

Монголы, как военное сословие Китайской империи, разделены на знамена, сообразно разделению маньчжурского народа; большие аймаки содержат в себе по нескольку знамен; знамена соединены в отдельные управления, называемые по-маньчжурски чулган, т. е. сейм.

В Восточной или Внутренней Монголии 24 аймака, а в них 49 знамен, в которых считается служилых людей 193,950.

В Хахле четыре аймака, которые сохранили прежнее название ханств; в них 86 знамен, а служилых людей 24,450.

В Хухеноре пять аймаков; знамен 29; служилых людей 15,075.

В Заордоских и Чжунгарских знаменах считается 21,150 и в пограничных (от Бухтармы до Тунки, в Кобдо и др. местах) 45,300 служилых людей, итого 287,025 человек. Всего же народонаселения Монголии, по исчислению о. Иакинфа, около 3.000,000 по показаниям самих монголов – несколько более.

Управление знаменем возложено на чжасак – князя, а главное, заведование несколькими знаменами – на главу сейма. Недовольные и притесняемые чжасаками и главой сейма могут приносить свои жалобы в «Палату внешних сношений», которая доводит дела монголов до сведения богдохана.

Важные дела решает глава сейма вместе и с согласия всех чжасаков; а через каждые два года чжасаки со всеми войсками собираются на сеймовый сбор, куда приезжает из Пекина особая комиссия, которая, вместе с главой сейма, поверяет народные переписи и занимается рассматриванием спорных дел.

Монголы не платят никаких податей Китаю. Китайцы все еще побаиваются людей, которые столько веков грабили и разоряли их и так долго властвовали над ними; но каждый монгол вносит в пользу своих владетелей часть своего достояния, почти в том же размере, как это было во времена Чингис-хана, и именно: у кого пять голов рогатого скота или 20 баранов, тот дает одного барана, с 40 баранов – двух и т. д. Кроме того, в Монголии существует сбор с народа на случай съезда сейма, женитьбы сына владетеля и другие поборы, весьма, впрочем, незначительные.

Владетели аймаков, князья и родственники богдохана обязаны являться в известные сроки ко двору с поздравлениями в новый год; для этого между ними устроена очередь. Поездки к богдоханскому двору для них не очень приятны: во-первых, в Пекин нельзя явиться с пустыми руками; а во-вторых, жизнь в душной столице и придворный этикет чрезвычайно тяжки для жителей степи. Недешево обходятся эти посещения и для китайского правительства: в Пекине монгол получает содержание серебром и рисом не только для себя, но и на всю прислугу, смотря по званию и должности каждого, кроме того, на путевые расходы, подарки и проч. Правда, из всего этого очень немногое попадает в руки монгола, но большая часть остается у чиновников палаты внешних сношений и дворцового управления; от этого, однако, не легче китайскому правительству.

Страна, известная на туземном языке под именем Монгол , по-китайски и маньчжурски Мынь-гу , на тюркских наречиях Калмак , – в прежние времена носила название домов, или династий, которые властвовали в ней, как это ведется и поныне в Китае и, вероятно, китайцами же сообщено Монголии. Частая перемена властвовавших в ней домов чрезвычайно запутала события этой страны, которые нередко приписывали другой земле, другому народу.

История Монголии тесно соединена с историей Китая, и китайцы первые сообщают о ней сведения, разумеется, на столько, сколько они находятся в связи с событиями в их отечестве.

Первые предания о монголах относятся к тому времени, когда Хуан-ди, основатель Китайской Империи, желая обезопасить свои северные пределы, разбил и прогнал от них дикие племена Хань-юй, в которых нельзя не признать нынешних монголов. Событие это случилось за двадцать семь веков до Р. Х. Под 1797 г. до Р. Х. монголы уже занесены в историю Китая, а в 1764 г. до Р.Х. они, вероятно, пользовались известностью и влиянием, потому что сын умершего в изгнании последнего из династии Ся императора Китая, Шунь-вей, с частью своего народа ушел в Монголию, отдавшись под ее покровительство.