Джейн Остен - Сэндитон

– О, это произошло совершенно случайно, уверяю вас, – сказала Шарлотта, взглянув на запачканный подол. Там была очень большая лужа, слишком большая, чтобы ее заметить. Но мистер Бруденалл прошлепал по ней и даже не обратил внимания.

– О, милая. Надеюсь это можно отстирать?

– Конечно, это отстирается, – сказала она несколько резко. – Мое платье из простого льняного батиста.

– Ну вот, у меня сразу поднялось настроение, когда я услышал это. Такая девушка как Вы никогда не станет носить непрактичную одежду. Такие непрочные ткани, как тафта, следует использовать только для вечерних платьев. Не так ли? Но некоторые сорта муслина подходят не только для балов, но и для прогулок, если их, извините, не подвергать трению и не разрывать.

У Шарлотты не было ни малейшего желания обсуждать различные достоинства и недостатки женской одежды с Сиднеем, однако она начинала понимать, что если уж он заговорил на какую-то тему, то остановить его было невозможно, оставалось одно: сменить тему.

– Если вы не против, то я хотела бы спросить, почему Вы так часто пытаетесь раздробить нашу компанию на пары?

– Видите ли, у каждого из нас есть свои методы общения с другими, – сказал он улыбаясь. Вот, Вы, например, любите наблюдать за другими людьми, раз вы это заметили. И мне это в Вас нравится. Наблюдение за поведением человека, в некотором роде, самое стоящее времяпровождение, при условии, что ты полностью понимаешь то, что видишь. Поэтому, если вы откровенно скажете, на что обратили внимание во время нашей прогулки сегодня, я с удовольствием объясню причины своих поступков. Раз уж мы заговорили откровенно, спрашивайте – не стесняйтесь.

Шарлотта чуть было сразу не задала вопрос, который ее так волновал: что общего у него с Кларой Бриртон и, насколько близко они знакомы? Однако она не решилась спросить его прямо и начала издалека.

– Я, действительно, считаю несколько странным, – не спеша говорила она, – что у вас был такой горячий, нет… скорее, такой сбивчивый… слишком серьезный разговор с мисс Бриртон, когда вы шли через лес.

– Ах, да, – согласился Сидней. – Но неужели вы смогли догадаться, о чем я говорил? Нет? Тогда я всё объясню. Дело в том, что я решил рассказать ей о том, что случилось с Генри. Прошу прощения, что надолго оставил вас одну с ним наедине. Но поверьте, я не мог поступить иначе…Я чувствовал, что мне необходимо было откровенно поговорить с мисс Бриртон и объяснить ей, с каким тактом следует в эти дни относиться к бедняге Генри.

– Нет, никогда бы не подумала об этом. Тем более после Вашей просьбы, чтобы тайна мистера Бруденалла не покидала пределы вашей собственной семьи. Я никак не ожидала, что Вы доверите этот секрет первой встречной.

– Но мисс Бриртон такая обаятельная девушка, такая сердечная и полная сочувствия. И я был уверен, что она поведет себя так, как я надеялся. Она сразу же согласилась помочь мистеру Бруденаллу. Именно поэтому, – произнес он ласково, – я снова разделил нашу группу на две пары. Я очень на нее надеюсь. – Он выразительно посмотрел вперед, где мисс Бриртон нежно беседовала с его другом. – Вот видите, какой у нее отзывчивый характер.

Шарлотта почувствовала, что это был камешек в ее сторону, она мгновенно вспыхнула, поспешно проглотила этот неблагоразумный и резкий ответ и вновь почувствовала прилив ревности.

– Не у всех нас есть такой талант вызволять людей из трудной ситуации. Особенно тех, у кого беда, – продолжал Сидней тем вкрадчивым и убеждающим голосом, который, как она помнила, звучал при осмотре коттеджа сэра Эдварда. Я могу иногда веселить людей, но совсем не умею утешать. А в таких случаях, как с мистером Бруденаллом, весельем горю не поможешь. Тут нужна мягкость и сострадание к несчастным, именно таким талантом наделена мисс Бриртон.

Шарлотта чувствовала, что в этой проповеди присутствует искра озорства. Она быстро взглянула на Сиднея, и, заметив на его лице улыбку, поняла, что не ошиблась. Но решила, что таким лукавым способом он пытается увести ее от главной темы.

– Очень любопытно, но если Вы всё время рассказывали мисс Бриртон о нелегкой судьбе друга, то почему же она не молчала, а говорила и говорила и говорила?

– Ах да! Она как раз рассказывала мне о подобном случае, который был в ее собственной семье. Это и объясняет ее искренний интерес к судьбе Генри. Симпатия обычно возникает на основе общих проблем. Вы согласны с этим?

– Мне ничего неизвестно об этом, – сказала Шарлотта холодно. – Разбитые сердца, безответная любовь и безутешное горе – обо всем этом к великому счастью я знаю только из книг. – Здесь она вдруг осознала, что ее слова звучали раздраженно и капризно, что могло произвести очень неблагоприятное впечатление на Сиднея.