Роберт Стивенсон: Клуб самоубийц

– Видите ли, я отстал недели на две, но хочу вас догнать с тем, чтобы прибыть к цели вместе с вами, ноздря в ноздрю, – продолжал он. – Этого, – сказал он, положив несколько бумажек на стол, – довольно, чтобы оплатить счет за ужин. Что касается остального…

Принц швырнул остаток в пылающий камин, вся пачка вспыхнула и пламенем взвилась в трубу.

Молодой человек попытался было удержать его руку, но не успел дотянуться до него через стол.

– Несчастный! – воскликнул он. – Зачем вы сожгли все ваши деньги? Надо было оставить сорок фунтов.

– Сорок фунтов? – переспросил принц. – Но отчего именно сорок, скажите на милость?

– И почему бы не все восемьдесят в таком случае? – подхватил полковник. – Ибо, насколько мне известно, в пачке находилось ровно сто фунтов.

– Больше сорока фунтов ему не понадобилось бы, – мрачно произнес молодой человек. – Но без них путь ему прегражден. Правила наши суровы и не допускают исключений. Сорок фунтов с души. Что за проклятая жизнь, когда человеку без денег и умереть нельзя!

Принц и полковник обменялись взглядами.

– Объяснитесь, – сказал последний. – Мой бумажник при мне и, кажется, не совсем пуст. Незачем говорить, что я готов поделиться всем, что у меня есть, с Годолом. Но я должен знать, для чего. Вы обязаны нам точно все разъяснить.

Молодой человек словно внезапно очнулся от сна. Он перевел взгляд с одного из собеседников на другого, и краска залила его лицо.

– А вы не смеетесь надо мной? – спросил он. – Вы в самом деле разорены дотла?

– Что касается меня – вне всякого сомнения, – сказал полковник.

– А что касается меня, – сказал принц, – я, по-моему, вам это доказал. Ибо кто, кроме совершенного банкрота, станет швырять деньги в огонь? Мои действия говорят за себя.

– Банкрот? – задумчиво протянул молодой человек. – Пожалуй. Или миллионер.

– Довольно, сударь, – сказал принц. – Я не привык к тому, чтобы мое слово подвергалось сомнению.

– Итак, вы разорены? – повторил молодой человек. – Разорены, как и я? Привыкнув не отказывать себе ни в чем, удовлетворять малейшую свою прихоть, вы наконец дошли до той точки, когда у вас остается возможность выполнить только одно, последнее, желание? И вы, – по мере того, как он говорил, его голос становился все глуше, – и вы готовы позволить себе эту последнюю роскошь? Вы намерены с помощью единственного, безотказного и самого легкого способа избежать последствий собственного безрассудства? Вы хотите улизнуть от жандармов собственной совести через единственную дверь, оставшуюся открытой?

Молодой человек неожиданно оборвал свою речь и через силу засмеялся.

– Ваше здоровье! – вскричал он, осушая бокал шампанского. – И покойной вам ночи, господа веселые банкроты!

Он поднялся было со стула, но полковник Джеральдин удержал его за руку.

– Вы нам не доверяете, – сказал он. – Напрасно. На каждый из ваших вопросов я готов ответить утвердительно. Впрочем, я человек не робкого десятка и намерен называть вещи своими именами. Да, мы тоже, подобно вам, пресытились жизнью и твердо решили с ней расквитаться. Раньше или позже, вдвоем или порознь, мы решили схватить смерть за косу. Но поскольку мы повстречались с вами и ваше дело не допускает отлагательства, пусть это случится нынче же ночью – тотчас же – и, если вы согласны, давайте пойдем ей навстречу втроем. Такие бедняки, как мы, – воскликнул он, – должны войти рука об руку в царство Плутона, поддерживая один другого среди теней, его населяющих!

Джеральдин точно попал в тон взятой на себя роли. Принц даже был несколько обескуражен и метнул в своего наперсника тревожный взгляд. Между тем краска вновь залила лицо молодого человека, и глаза его засверкали.

– Нет, нет, я вижу, вы для меня идеальные товарищи! – вскричал он с каким-то отчаянным весельем. – Итак, по рукам! – И протянул холодную, влажную руку. – Вы и понятия не имеете, в каком обществе вам предстоит выступить в поход! И в какую счастливую для себя минуту вы согласились отведать моих пирожных с кремом! Я всего лишь рядовой боец, но рядовой боец великой армии. Я знаю потайную калитку в царство Смерти. Я с нею накоротке и могу препроводить вас в вечность без всяких церемоний. При этом уход ваш не вызовет никаких кривотолков.

Оба собеседника принялись горячо уговаривать его покончить наконец с иносказаниями.

– Можете ли вы вдвоем наскрести восемьдесят фунтов? – спросил он.

Джеральдин для вида пересчитал наличность в своем бумажнике и ответил утвердительно.