Луиза Мэй Олкотт - Юность Розы (сборник)

Мэк украдкой взглянул на девушку и закрыл книгу. Глаза его блестели, а в уголках губ притаилась улыбка, когда он процитировал Торо:

Роза слушала молча. Мэк наконец остановился и закрыл книгу.

– Ну, довольно. Вы меня допросили с пристрастием, теперь моя очередь. Скажите, отчего это вы в таком приподнятом настроении? Как вам удается так сильно походить на свою цветочную тезку? – своим внезапным вопросом Мэк развернул войска в сторону неприятельского лагеря.

– Вот уж не знаю. Я просто живу и наслаждаюсь жизнью. Я провожу тут день за днем, счастливая и довольная, с моей Дульче, и чувствую себя таким же ребенком, как она, – девушка почувствовала, как в эту самую минуту происходят какие-то удивительные изменения в отношениях с кузеном, но не смогла бы выразить их в словах.

– «Как будто роза вновь бутоном стала, а после сжалась в почку», – пробормотал Мэк слова Китса.

– Ах, я не могу этого сделать! Я должна цвести, нравится мне это или нет. Тут единственная трудность – определить, когда нужно выпускать следующий лепесток, – Роза со смехом расправила свое простое белое платье, прелестная, как полевая ромашка среди травы.

– И когда вы собираетесь это сделать? – Мэк продолжал свои расспросы с видимым удовольствием.

– А вот посмотрим. Когда я приехала домой в прошлом году, я была сначала весела, потом грустна, потом занялась делом, а теперь просто счастлива. Не знаю почему, но мне кажется, что скоро все изменится. Я готовлюсь к этому, хотя, может быть, и бессознательно, – она перевела задумчивый взгляд на горы, как будто оттуда ждала перемен.

Мэк внимательно смотрел на нее, размышляя, сколько еще лепестков должно развернуться, чтобы на свет Божий явилась золотистая сердцевина этого человеческого цветка. Ему вдруг захотелось, чтобы она поскорее раскрылась. Он не нашел ничего лучшего, как предложить то, что принесло пользу ему самому. Взяв в руки другую книгу, он открыл ее на странице, заложенной дубовым листом, и сказал, торжественно передавая ей в руки, словно редчайшую драгоценность:

– Если вы хотите с мужеством и твердостью принять все, что уготовано судьбой, прочтите это и вон там, где загнута страница.

Роза взяла книгу и прочла слово: «Самообладание». Переворачивая страницы, она натыкалась на помеченные места: «Живи для самого себя, а не напоказ»; «Доходи до всего своим умом и никогда не подражай. То, что мы умеем делать лучше всего, и есть дар Создателя»; «Исполняй то, что тебе предназначено, и никогда не рассчитывай на большее».

Наконец она расправила загнутую страницу, озаглавленную «Героизм», и лицо ее просияло: «Молодая девушка с твердыми принципами не станет добиваться внимания к себе любой ценой, но, оставаясь всегда искренней и благородной, сумеет вдохнуть благородство в окружающих ее людей. Ее сердце подскажет ей верный путь и наполнит чистотой и свежестью все ее существо. Итак, друзья! Не бойтесь опасного плаванья, смело идите к своей гавани или носитесь по морям, полагаясь на Божью волю».

– Вам это близко, не правда ли? – спросил Мэк, когда она взглянула на него с таким видом, как будто нашла для себя нечто своевременное и нужное.

– Да, но я никогда прежде не осмеливалась читать «Опыты», считая, что это слишком сложно для меня.

– По-моему, самые мудрые вещи всегда просты. Никто не может обойтись без солнца и воздуха, но мало кто может объяснить, что это такое. Я не прошу вас прочитать всю эту книгу и понять ее – я и сам не все понимаю. Прочтите две главы, я их отметил: «Любовь» и «Дружба». А когда прочтете, скажите, как они вам понравились. Я оставлю книгу.

– Благодарю вас. Мне так хотелось прочесть что-нибудь хорошее, а судя по тому, что я уже прочла, это именно то, что нужно. Только тетя Джесси может подумать, что я задираю нос, когда увидит, что я читаю Эмерсона [65].

– Но почему? Эмерсон заставил задуматься многих мужчин и женщин нынешнего века. Не сомневайтесь, берите книгу и следуйте его совету:

– Я попробую, – ответила Роза ласково, чувствуя, что Мэк сам очень быстро продвигался по этому пути.

В эту минуту раздался чей-то возглас: «Привет!», и, оглянувшись, они увидели Джеми, одетого в полотняный костюм, с кульком конфет в одной руке, с крючками для удочки – в другой. Шляпа у него была лихо заломлена на затылок, глаза лукаво блестели, а весь нос был усыпан бесчисленными веснушками.