123 - ББК 87

Глава семнадцатая

Южные поселения

Мы полетели дешёвым арабским рейсом через Сирию в Бомбей, в то время мало заботясь о том, какую культуру поддерживаем. Все прошлые ночи мы веселились, вместо того чтобы спать, и теперь проснулись лишь несколько раз, чтобы поесть и посмотреть на песок пустыни. Ну, а потом нас снова встречала старая добрая Индия. Бомбей не вызвал у нас особенного энтузиазма; если в Дели преобладает злость, в Калькутте - запутанность, то здесь царь - гордость. В тот же вечер мы сели на тряский поезд в Майсор. Оттуда до тибетских поселений ходил автобус. Всю ночь мы тряслись в переполненном купе и весь следующий день пересаживались с поезда на поезд, не имея времени как следует отдохнуть. Кроме того, благополучно провезя через таможню множество подарков, мы не хотели, чтобы теперь кто-нибудь их унёс. Однако на следующее утро, во время пересадки на очередной поезд, мы увидели по карте, что едва отъехали от Бомбея. Это было действительно так, и можно было лишь сожалеть о столь прискорбном пробеле в нашей информации - не знать, что в западной части страны автобусы и пароходы передвигаются быстрее, чем поезда.

Постоянно меняющиеся пейзажи, тем не менее, радовали глаз, и мы видели здесь больше различных рас, чем на севере и на востоке. Почти на каждой станции толпы людей различной внешности и совсем разных вибраций наполняли вагоны, и только великие новоиндийские мантры "рупия" и "пайса" не переставали повторяться на всех языках, чуть ли не в каждом предложении.

Проведя следующую ночь и утро в поезде, мы, наконец, прибыли в Майсор, на полпути между Мангалуру и Бенгалуру. Мы наняли рикшу, запряжённого здоровой лошадью, - редкий случай в Азии, за исключением Афганистана и буддийских стран (хуже всего, конечно, в Иране, где подгоняемые кнутом скелеты на трёх негнущихся ногах тащат повозки по улицам их святого города Мешхеда). Добравшись до автобусной станции, мы запаслись апельсинами на оставшиеся часы поездки и втиснулись в уже переполненный автобус. Город вызывал неприятное чувство. Как и в нескольких других местах по пути, здесь демонстрировались фильмы "анти-хиппи", а индийцы верят всему, что видят.

Перед вылетом в Бомбей

Здесь, наверное, показывали наиболее неприятные картины. Мы явно не нравились местным, и мне пришлось почти силой поднимать людей, чтобы освободить наши места в автобусе. Через несколько часов езды вдоль аллей из цветущих деревьев справа появились первые тибетские молитвенные флаги, и я просто не мог сдержать слёзы. Я пытался скрыть их, кашляя, чихая и глада с большим интересом в окно, но на самом деле я плакал. Я просто был так счастлив видеть, что буддийская мудрость и её действенные пути освобождения живут также и здесь. Как это часто бывало раньше, вскоре возник поток сильных обещаний, - мы готовы были сделать всё для сохранения мудрости тибетского буддизма.

Индийцы не хотели, чтобы западные люди посещали поселения, поэтому мы не сошли у главного входа, а проехали ещё несколько километров. Оттуда разные тибетцы провели нас по узким тропинкам через поля и группы кустов и деревьев. С таким количеством багажа на наших горбах, это был очень подходящий короткий путь к четвёртому лагерю, нашей цели; такой выбор маршрута, к тому же, позволил нам избежать расспросов со стороны индийских чиновников у главных ворот лагеря. Белые люди у них ассоциировались с деньгами и положением в обществе, и, хотя нам они ничего не могли сделать, мы должны были учитывать зависть, которую местные питают к беженцам из-за хорошей организованности последних. Индийцы с радостью пользовались любым случаем оказать давление на своих гостей. Было начало февраля, и праздновался тибетский Новый Год. Этот район называется "Кург" и находится на высоте около 1000 метров, поэтому ночи были приятно прохладными, а дни тоже не слишком жаркими.

Авалокитешвара - Ченрезиг. Кармана подарил нам эту тханку

сочувствия, мудрости и силы осенью 1972 года, уполномочив

основывать центры на Западе

Тропа вилась мимо тесно посаженных кукурузных полей, разительно отличавшихся от полей местных жителей, и было очевидно, что тибетцы, известные своей старательностью, могли процветать и здесь, если только им не мешать. Мы легко нашли четвёртый лагерь и дом номер два - простую хижину из веток с земляным полом, в левой половине которой Аянг Ринпоче жил вместе со своими тремя братьями. Как всегда, система заблаговременного оповещения у тибетцев сработала хорошо, и скоро нас окружила стая в высшей степени воспитанных детей; они повели нас к восьмому дому с твёрдыми стенами, где всё было приготовлено к встрече. Пока на маленьких тарелках прибывал нескончаемый поток деликатесов, в большинстве своём съедобных для европейца, мы завязали хороший контакт.