— Неужели боги лишили тебя языка? Ты, конечно, женщина из деревни и ищешь в городе работу… Но ты ничего не нашла, кроме ступеней этого храма. Что ж? Лицо твое красиво, ты молода, Венера сопутствует тебе, и ты можешь дарить ласками мужей…
— Господин мой, я не привыкла к такой жизни… Она пошатнулась (у нее кружилась голова) и чуть не упала.
— Что с тобой? — спросил он, помогая ей усесться.
— Я голодна, господин мой, я не ела… давно уже не ела…
— Встань, обопрись на меня. Я накормл«гтебя.
Шла за ним, как собака, не смея отстать, плохо понимая его слова.
Они остановились у фонаря, освещавшего вывеску, на которой был изображен фонтан в гуще зеленых деревьев, а у водоема девушка, кормящая гусей.
— Войдем?
Подслеповатый вольноотпущенник в старом пилее, изъеденном молью, подбежал к ним.
—Sаlve, domine noster! 1 — приветствовал он, воздев с благоговением руки, как перед молитвою.
Очевидно, человек был завсегдатаем этой гостиницы, а хозяин ее —клиентом, потому что вольноотпущенник беспрерывно кланялся, и каждый раз все ниже, пятясь к середине атриума, точно перед ним стоял знаменитый муж, гордость республики.
Два светильника горели, потрескивая: один у имплю-вия, другой — у ларария. Пылал очаг, на нем жарилось мясо. Пахло бараньим жиром. Вода цистерны отражала буйное пламя, выбивавшееся из очага, как прядь рыжих волос, шевелимых ветром.
Тукция с любопытством взглянула на своего покровителя. Лицо его, красное, усеянное белыми пятнышками, было некрасиво, пухлые толстые губы презрительно выпячивались, только голубые глаза и золотистые волосы поражали редкой красотою.
— Приготовишь для нас кубикулюм, — говорил он, подходя к столу, — но сперва накормишь нас по-царски. Что у тебя есть?
— Жареное мясо, полента, бобовая похлебка со сви ниной, пирожки с начинкой, гусиная печенка…
— А вино?
— Есть и вина: хиосское, родосское и твое любимое — опимианское… Ты можешь, господин, взглянуть на тес- серу и увидишь год консулата и месяц разливки в ам форы…
— Bene, bene… Perdisi iam, Tite, horam totam; diu te expecto puellae nutriendae causa 2 .
— Non me irascere, domine! 3 — вскрикнул хозяин, по спешно направляясь к очагу.
Тукция набросилась на еду: она глотала кушанья не прожевывая, почти давясь, и человек с презрительной улыбкой смотрел на ее жадность. Его забавляли: и алчный взгляд женщины, и капли пота, выступившие на лбу, и порывистые движения, когда она хватала куски мяса, и слезы на глазах, когда обжигалась.
Он велел хозяину распечатать амфору и налить вина в кубки.
— Пей, — подал он полный фиал женщине, — пей за нашу любовь…
>>
1 Здравствуй, наш господин!
2 Хорошо, хорошо. Ты уже потерял, Тит, целый час; жду тебя долго, чтобы накормить девушку.
3 Не гневайся на меня, господин!
Тукция взглянула на него сонными глазами. Горячие куша-нья разморили ее.
— Пей, — повторил человек.
Она отрицательно мотнула головой, но он, ухватил се за шею, поднес фиал к ее губам и заставил выпить.
Потом она, не сознавая, что делает, выпила еще и опьянела.
Человек смотрел на нее с усмешкой.
«Голодная плебейка, — думал он, — жадная свинья, готовая на все ради желудка. И все же — она хороша».
Он допил вино, помог ей встать и повел в кубикулюм, где уже горела светильня, зажженная услужливым хо-зяином.
VI
Проснувшись на другой день, Тукция долго не могла сообразить, почему она находится в чужом кубикулюме, а когда вспомнила вчерашний вечер, быстро вскочила, выбежала в атриум.
В дверь, открытую на улицу, врывались потоки солнца.
«Феб-Аполлон уже выехал на золотых конях», — подумала она, вспомнив любимое выражение старого Мария, и огляделась.
От очага поднялся хозяин, недружелюбно взглянул на нее.
— Выспалась? Слава Вакху! Вчера ты так объелась и опилась, что потеряла облик женщины… Что стоишь? Неужели ты думаешь, что я буду кормить тебя сегодня?
Вспыхнув, она рванулась к двери.
— Подожди! Господин оставил для тебя десять нуммов. Бери и уходи. Да моли богов за здоровье и благоденствие Люция Корнелия Суллы.
Она взяла деньги и вышла на улицу.
Целый день бродила опять по городу, сжимая в руке серебро.
К вечеру она очутилась у лавок, где толпились полуодетые женщины. Смех и крикливые голоса оглушили ее. Она растерянно остановилась, не зная, куда итти.
Читать дальше