Хрустальное Озеро

Мари отлично знала, что Алан проницательный и умный мужчина и обхитрить его дорогого стоит. А играть с ним не менее опасно, чем с Реном. "Два сапога - пара", - так давно уже охарактеризовала двух закадычных друзей она. Ни тому, ни другому Мари не доверяла ни на грош.

- Что-то опять натворила? - вкрадчиво, бархатным голосом осведомился Лан. - Что привело тебя в эти стены?

- Вот, нервишки подлечить хотела, - девушка и правда выглядела взбудораженной, - знаешь ли, последствия моего с вами общения. То глаз дергается, то губы. Ты бы шел, это, что ли... А то вдруг, нервный тик - вещь заразная?

- Я так понимаю, это твоя единственная проблема?

Образ Никольского в данный момент ассоциировался у Мари с собакой, взявшей след. Он тоже хорошо успел изучить девушку и понимал, что за подобного рода ответами она явно что-то скрывает. Лан устроился по удобней: не выяснив что именно, он уходить теперь точно не собирался.

"Вот щас ты выдала себя с головой", - мысленно отругала себя девушка, - "думай, думай. Ааа.. Помогите!"

Словно бы телепатически услышав ее вопль, в палату зашел Руслан и с ходу оценил обстановку. Марисса так жалобно, умоляюще смотрела ему в глаза, что он быстро сообразил - надо спасать подругу.

- Привет, Лан. Ты меня искал?

- Да. У Мари что-то серьезное?

Руслан ни капельки не спасовал под пронзительным тяжелым взглядом Никольского. Он бодро соврал, не моргнув глазом.

- Ерунда. Расстройство желудка и чирей на заднице. Нечего в рот тащить, что попало. А чирей у нее всегда был. Ничего вылечим. И не таких вылечивали.

"Спасибочки за диагноз", - прошипела про себя Мари. - "Я сейчас даже на глистов согласна, лишь бы Лан свалил поскорее".

По лицу Алана ничего не возможно было прочесть: поверил, не поверил. Он перевел взгляд на Мариссу: она невинно моргала глазками. "Скорее всего не поверил", - решила Мари, - "Ну и фиг с ним. Где наша не пропадала. Выкрутимся как-нибудь".

- Ладно, - Лан поднялся, - увидимся еще, - это он Мариссе, сверля ее рентгеновским зрением.

- Я тебя в кабинете подожду, - бросил он Русу и вышел.

- Русик, миленький, - девушка порывисто вскочила с кровати и трогательно сложила ладошки в молящем жесте, - не выдавай. Я не смогу больше все время жить в страхе. В постоянном ожидании, что что-то обязательно должно случиться. Под вечной угрозой - это неотъемлемая часть их жизни. Мой ребенок - я так боюсь за него. Ай!

Она согнулась, схватившись за живот, и издала утробный стон.

- Как больно. Русик, Русик, мне больно...

Под ее ногами расплывалась лужа. Руслан вынул телефон:

- В десятую палату. Срочно. Готовьте родблок.

На следующий вечер в палату к Мариссе опять заявился Никольский.

- Как ты себя чувствуешь?

- Вопрос риторический? - девушка сразу приняла воинственный вид.

Алан вздохнул и пристально посмотрел на Мари.

- Марисса, я тебе не враг.

- Но и не друг. Не мой друг, - уточнила она.

- Я не могу быть твоим другом, Мари. Я несколько иначе к тебе отношусь...

Марисса даже зубами клацнула: "Это он сейчас на что намекает? Чего задумал, упыреныш? В какие игры опять со мной играть вздумал?" Она сердито и настороженно следила за Никольским, за каждым его движением, как будто бы каждый его вздох, каждый жест несли в себе угрозу ее жизни и ее будущему.

Лан подошел к колыбельке, долго и внимательно рассматривал маленький спеленатый кулечек с розовым сморщенным личиком и черными волосиками на голове. Ребенок открыл свои темно-карие глазки, обрамленные густыми длинными ресничками и внимательно посмотрел на мужчину.

- Рен постарался? - от этого вопроса Марисса дернулась.

На какое-то мгновение их взгляды скрестились, как клинки. Алан еще раз взглянул на младенца: сомнений быть не могло - уменьшенная копия Ринара вновь принялась сладко посапывать.

У Мари как будто щелкнул переключатель и она резко сменила тактику.

- Лан, не говори ему ничего, пожалуйста, - девушка всхлипнула. - Я умоляю тебя. Не надо. Я очень тебя прошу.

Алан обернулся и посмотрел в лазурный океан боли с застывшими непролитыми слезами на бледном измученном лице. "Нет, так сыграть невозможно", - подумал он.

- Почему ты ему сама не сказала? Это своего рода месть? Так?

- Нет, Лан, Нет, - поспешила заверить его Марисса. - Ты все не так понял.

- Так объясни. Я никуда не тороплюсь.

Алан взял стул и уселся напротив девушки. Мари замерла под его испытующим взглядом. В нем не было ничего: ни злости, ни жалости, ни участия. Ничего, кроме простого интереса, словно она должна была сейчас поведать ему что-то жутко занимательное.