Егор Гайдар: Долгое время. Россия в мире. Очерки экономической истории

В некотором смысле смена власти в условиях “закрытых” демократий напоминает устройство преемственности в Риме периода принципата. Только там оно опосредовалось не контролируемыми выборами, а усыновлением наследника. Для современного мира это все-таки экзотика.

О связи постреволюционной стабилизации с формированием режима “закрытой” демократии в Мексике см.: Hart J. M. Revolutionary Mexico: The Coming and Process of the Mexican Revolution. London: University of California Press, 1987. P. 327–347.

Разумеется, нельзя игнорировать различия этих режимов. В Мексике ограничения демократических свобод были более явственны, Конституция прямо закрепляла привилегированную позицию правящей партии. В Японии и Италии конституционные основы государственного устройства соответствовали всем нормам реально функционирующей демократии. Однако, на наш взгляд, тот факт, что на протяжении многих десятилетий политическая система этих стран де-факто исключала реальную конкуренцию, позволяет объединить их общим термином – “закрытые” демократии.

По определению Пшеворского, демократия – это система, в которой правящие партии проигрывают выборы (см.: Przeworski A. et al. Democracy and Development. Political Institutions and Well-Being in the World, 1950–1990. Cambridge: Cambridge University Press, 2000). Если пользоваться им, то “закрытые” демократии в собственном смысле этого слова демократиями не являются. Однако многие черты, присущие демократическим режимам, в них присутствуют. И в Восточной Европе присутствуют факторы, стимулирующие формирование режима “закрытой” демократии. Так, в стабильной демократической Чехии убеждение основных участников политического процесса в том, что коммунистическая партия, не отказавшаяся от своего прошлого, должна быть исключена из числа возможных партнеров, участвующих в формировании правительства, порождает в последние годы либо странные коалиции серьезно отличающихся по своим политическим приоритетам партий, либо политическую нестабильность.

Przeworski A. et al. Democracy and Development. Political Institutions and Well-Being in the World, 1950–1990. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. P. 26, 27.

Che Guevara. Guerrilla Warfare . New York: Vintage Books, 1961. P. 2.

По распространению коррупции “закрытые” демократии могут поспорить с авторитарными режимами. Так, в Италии в период существования “закрытой” демократии потребление цемента, по официальной статистике, было вдвое выше, чем в США. Впоследствии анализ многих строительных проектов в Италии показал, что единственным их разумным основанием были “откаты” тем, кто мог принимать решения о расходовании государственных ресурсов (см.: Della Porta D. Actors in Corruption: Business Politicians in Italy // International Social Science Journal. 1996. Vol. 48. P. 349–364).

Связи формирования режимов “закрытых” демократий с широким распространением коррупции, ее укоренением в политической культуре, с механизмом, который обусловливает эти взаимосвязи, посвящен большой массив литературы (см., например: Della Porta D. Actors in Corruption: Business Politicians in Italy // International Social Science Journal. 1996. Vol. 48. P. 349–364; Colazingari S., Rose-Ackerman, S. Corruption in a Paternalistic Democracy: Lessons from Italy for Latin America // Political Science Quarterly. 1998. Vol. 113. P. 447–470). Характерная черта “закрытых” демократий – преследование тех, кто изменяет правящей партии. Шантаж является невидимой рукой, цементирующей политические классы. О подобной практике в Мексике см.: Cothran D. A. Political Stability and Democracy in Mexico: The “Perfect Dictatorship”? Westport, CT: Praeger, 1994. Vol. 113. 1998. P. 447–470; Crozier M., Huntington S. P., Watanuki J. The Crisis of Democracy . New York: New York University Press, 1975. P. 127–129.

Правда, надо признать, что режим Пиночета в связи с этим – редкое исключение в XX в. Гораздо большее распространение имели популистские и коррумпированные авторитарные режимы.

В международных долларах 1990 г.

В международных долларах 1990 г.

По уровню ВВП на душу населения свыше 2000 долл. на человека можно судить о том, что по меньшей мере одно поколение в данной стране уже живет в условиях современного экономического роста.

Прогноз Организации Объединенных Наций, опубликованный в 2001 г. в отчете World Urbanization Prospects

* Под временным лагом в данном случае подразумевается отрезок времени, прошедший с того момента, как страна в последний раз достигала уровня ВВП надушу населения посткризисной России (2001 год). Для оценки использовались данные в международных долларах 1990 года. ** Государства, имевшие в 2001 году ВВП надушу населения по ППС ниже, чем в РФ.