Георг фон Вальвиц: Мистер Смит и рай земной. Изобретение благосостояния

То же глухое настроение и то же безрадостное существование описывает Йозеф Шумпетер в своей последней опубликованной при жизни книге «Капитализм, социализм и демократия» (1942). Там тоже решающий вопрос стоит так: «Может ли капитализм выжить? Нет, на мой взгляд, нет». Капитализм погибнет вместе с классом предпринимателей. В мире, всё более автоматизированном и бюрократизированном, тип предпринимателя становится всё менее востребованным, его пробивная сила и его видение не так уж много значат в больших организациях, которые всё чаще доминируют в экономике. Его «индивидуальное лидерство, которое стремилось к успеху на основе личной силы и личной ответственности», утратило свою социальную пользу. Современная организационная форма акционерного общества больше не находит места для собственников или предпринимателей, она управляется анонимным менеджментом с менталитетом саранчи, который первым делом печётся о собственной пользе и только потом о фирме (вспомним о таком же обвинении со стороны Адама Смита). Крупные концерны в силу своего господства над рынком могут позаботиться о том, чтобы не было молодой поросли предпринимателей. Монополисты таким образом парализуют процесс созидательного разрушения и тем самым экономическое развитие. Это происходит с благословения государства, которое довольно тем, что экономика организована в крупные, легко контролируемые единицы. Пространства свободы становится всё меньше из-за сокращения свободы предпринимательства и роста централизованных органов. Бюрократии сосредоточивают в своих руках власть, структурируют процесс, контролируют, управляют и не проявляют понимания ни в чем. Свободы всегда вызывают у них подозрение.

Рыночная система сама роет себе могилу. Она больна той же болезнью, что и Просвещение в целом, она ведь его дитя. Она не выдвигает людей, которые станут проламывать стены за Бога, короля, отечество или свободу. Тому homo oeconomicus, в которого динамика системы превращает каждого из нас, в конечном счёте важно лишь, чтобы сходилась касса. С такими людьми можно зарабатывать деньги, и общество хорошо с ними пожило. Но если капитализм пронизывает всё общество, а власть имеют только пустые бюрократы и торговцы или, что ещё хуже, далёкие от мира интеллектуалы, то и идеалы пропадают, и соки из общества уходят. Тогда господствуют бюрократы, и буржуазный мир рушится. Если Шумпетер правильно прогнозирует динамику капитализма, то двигатель благосостояния заглохнет сам по себе.

Он позволяет заразить себя логикой конца времён и не присоединяется к воинствующему идеализму неолибералов. Тон его работ становится разочарованным и холодным. Когда-то он выступал с объяснением, каким образом буржуазная эпоха могла создать такой аномальный материальный прогресс. А заканчивает он прогнозом, что это благосостояние не будет устойчивым и исчезнет вместе с предпринимателями и крупной буржуазией в однообразном безотрадном мире.

Конец рыночной системы является также и концом благосостояния. Оно в теории Шумпетера – результат креативности и выгоды предпринимателей. Как только в экономике возьмут верх руководимые менеджерами монополисты, ничего нового больше не возникнет, созидательное разрушение придёт к концу и мир впадёт в стационарное состояние, в котором в лучшем случае будет перераспределяться то, что есть, а новое благосостояние больше не возникнет. Люди свыкнутся с этим, потому что это содержится в логике вещей, и свободолюбивый дух буржуазной эпохи выветрится.

Но это так и не наступило. Социализм, менеджеры и бюрократы захватили господство разве что частично. Шумпетеру не стоило пророчествовать о дальнейшем ходе мировой истории – как и всем экономистам и философам со времён Гегеля. То, чего боялись, не случилось, потому что система созидательного разрушения оказалась в итоге более прочной.

Стагнирующая экономика (называемая также стационарной ) под контролем привилегированной центральной бюрократии кажется стабильной лишь со стороны, внутри же состоит сплошь из фрустрированных существ, которым нечего ждать и нечего распределять. По этой причине современные тоталитарные режимы отдаляются от ключевых пультов власти и дают предпринимателям пространство свободы, которое те используют, чтобы создать благосостояние, которое стабилизирует общество.

И благосостояние тоже не растворилось в воздухе, наоборот, с каждым поколением оно поднималось на ещё более интересный уровень, не только в Северной Америке и Европе, но и всюду, где есть рыночное хозяйство, заслуживающее этого названия.