Сезар Идальго - Как информация управляет миром

Вулхэндлер, Кэмпбелл, и Химмельштейн, The Costs of Health Care Administration.

Существовали и финансовые стимулы, способствовавшие этому расчленению. См. Дэвис, Managed by the Markets.

Бенджамин Гинзберг, The Fall of the Faculty: The Rise of the All-Administrative University and Why It Matters (Oxford: Oxford University Press, 2011).

Вулхэндлер, Кэмпбелл, и Химмельштейн, «The Costs of Health Care Administration».

Последнее предполагает, что если вы хотите, чтобы экономисты рассмотрели вашу точку зрения, вы должны добавить слово «капитал» к тому аспекту мира, который хотите включить в экономическую дискуссию.

Тем не менее экономическое значение социальных сетей и доверия было трудно примирить с общепринятыми описаниями экономики. Традиционные (неоклассические) описания экономики имеют склонность переоценивать способность рынков и формальных институтов формировать социальную структуру, следовательно, такие описания имеют тенденцию продвигать идею о недостаточной социализированности человека. Критика, которой экономисты подвергают социальную теорию состоит как раз в обратном и сводится к тому, что это социологи склонны считать человека сверхсоциализированным. Удивительно то, что последнее критическое замечание стало известным благодаря социологу Деннису Ронгу, который подверг критике идею сверхсоциализированного человека, поддерживаемую его коллегами в начале 1960-х годов. См. его статью «The Oversocialized Conception of Man in Modern Sociology», American Sociological Review 26, no. 2 (1961): 183–193. Здесь, однако, я буду использовать описание обоих критических замечаний, представленных Джеймсом Коулманом в его плодотворной работе, посвященной социальному капиталу «Social Capital in the Creation of Human Capital», American Journal of Sociology 94 (1988): S95–S120.

Существует два основных направления мысли в области описания и объяснения социального действия. Одно, характерное для работы большинства социологов, рассматривает субъекта как социализированного, а его действие – как регулируемое социальными нормами, правилами и обязанностями. Основные достоинства этого направления заключаются в его способности описывать действие в социальном контексте и объяснять, как этот социальный контекст формирует, сдерживает и перенаправляет это действие.

Другое направление мысли, характерное для большинства экономистов, подразумевает, что субъект независимо ни от кого ставит себе цели, действует самостоятельно и исключительно в своих интересах. Основное преимущество в данном случае заключается в наличии принципа действия, максимизирующего полезность. Этот принцип действия вместе с единственным эмпирическим обобщением (уменьшение предельной полезности) способствовал бурному развитию неоклассической экономической теории, а также политической философии нескольких направлений: утилитаризма, контрактарианизма и естественных прав… У обоих этих течений есть серьезные недостатки. Социологическому течению свойственно то, что может являться фатальным для теоретического предприятия: у субъекта нет «двигателя действий». Субъект формируется окружающей средой, но не имеет никаких внутренних источников действия, дающих ему цель или направление…

Экономическое течение, с другой стороны, не выдерживает встречи с эмпирической реальностью: действия людей формируются, перенаправляются, сдерживаются социальным контекстом. Нормы, доверие между людьми, социальные сети и социальная организация играют важную роль в функционировании не только общества, но и экономики. Еще один конфликт между социальной и экономической теориями проявился при попытке экономистов разработать модели, объясняющие социальную структуру и институты как результат динамических или эволюционных процессов, в которых история социальных взаимодействий не играет никакой роли. Марк Грановеттер сказал: «Основная идея, выдвигаемая последователями новой институциональной экономики, заключается в том, что социальные институты и договоренности, ранее считавшиеся побочным результатом действия правовых, исторических, социальных или политических сил, лучше рассматривать в качестве эффективного решения определенных экономических проблем. По тону эта идея близка структурно-функциональной социологии 1940–1960-х годов». (Марк Грановеттер, «Economic Action and Social Structure: The Problem of Embeddedness», American Journal of Sociology 91, no. 3 [1985]: 481–510). Фрэнсис Фукуяма критикует институциональную экономику похожим образом: «Большинство экономистов полагали, что формирование групп не зависит от моральной привычки, а происходит естественным образом вследствие создания таких правовых институтов, как право собственности и договорное право». Фрэнсис Фукуяма, «Доверие: Социальные добродетели и путь к процветанию» (АСТ, Ермак, Мидгард, 2006).