Михаил Антонов - Договориться с народом. Избранное (сборник)

В такой обстановке и развернулись события 3—4 октября. Обстановка была критической. Хасбулатов считал, что на стороне Верховного Совета было большинство народа России. Возможно, так оно и было, но народ никто и не спрашивал. Потому он, как и в 1991 году, остался пассивным.

Политическая погода делается в столице. А в Москве в стратегическом смысле перевес сил был на стороне Ельцина. Однако в тактическом отношении его режим висел на волоске, рассматривалась даже возможность бегства из Кремля на вертолетах. Одна из боевых частей, стоявшая в Подмосковье, ринулась в столицу на помощь защитникам Белого дома, но была остановлена верными правительству войсками. А войди в Москву хотя бы одна такая бригада, события могли бы принять совсем другой оборот.

Верховный Совет битву с президентом проиграл. Либералы, оправившись от испуга, торжествовали победу. Однако власть на их призывы «Раздавить гадину!» отреагировала слабо. И правительство Черномырдина от проведения либеральных реформ оголтелыми темпами перешло к более осторожной тактике. Уже поэтому жертвы, принесенные защитниками Верховного Совета, несмотря на их поражение, не были напрасными.

Но своеобразной жертвой ельцинского государственного переворота стал и сам Ельцин. Стрельба по российским гражданам, по его приказу, сломила президента. Как подлинный политический деятель, он тогда практически перестал существовать, превратившись в орудие своего окружения. Но и у общества главная потребность ныне – не столько в развлечениях (как полагают иные политологи), сколько в наркотике, который заглушил бы голос пробуждающегося разума и совести.

Даже человек, более или менее сносно устроившийся в современной России, втайне осознавал все годы, прошедшие с октября 1993 года, что живет недостойной, уродливой жизнью. Как можно быть довольным своим существованием, если твоя Родина унижена, ограблена, лишена всяких исторических перспектив?

Ныне практически никто в России не дает характеристики общественно-политическому строю, установившемуся в стране. Левая оппозиция клеймит этот строй как капиталистический, правая – как тоталитарный. Однако в действительности в России сложилась уникальная ситуация. Это не капитализм. Во-первых, эра капитализма в мире давно миновала. Во-вторых, капитализм, при всех его недостатках, все-таки строй производительный, а российская буржуазия в массе своей ничего не создает. Она, выжимая все из оставшегося ей от советского периода производственного потенциала, уводит капиталы за рубеж, где предается всем доступным удовольствиям.

Теперь ельцинская Россия уничтожена. Однако новая Россия не была создана, а уже заложенные ее основы не были легитимированы. Вопрос «Кто – кого?», как не раз подчеркивал и Владимир Путин, вовсе еще не решен.

Запад тоже проиграл. Ресурсы, вычерпанные Западом из России, отсрочили его смертельный кризис, но по большому счету ему на пользу не пошли. «Общество потребления» таковым и осталось. «Экономика финансовых пузырей» неизбежно лопнет и погребет под своими обломками весь нынешний миропорядок. Этот процесс начался на наших глазах. Дальше дела могут идти только хуже и хуже.

Сейчас научно-технический прогресс открыл перед человечеством невиданные перспективы благосостояния, но реализовать их невозможно при существующих в мире порядках. И сильные мира сего сделали выбор: «Пусть остановится прогресс, но мы своего господствующего положения не уступим». Глобализация по-американски, сводящаяся к тому, что слабые страны открывают двери перед сильными, – только начало. Строй «Железной пяты» уже маячит на горизонте.

После падения СССР, пример которого заставлял хозяев Запада идти на уступки «низам», реакция там перешла в наступление и всюду урезает ранее завоеванные трудящимися права.

Россия до сих пор бредет во тьме, не имея ясных ориентиров. Ее главным идеологом остается все тот же Черномырдин: «К коммунизму мы не идем, социализма и капитализма не строим».

Россия ныне – это загаженная квартира, в которой жить нельзя. Ее надо чистить, а потом произвести в ней капитальный ремонт. Вот этим и надо заняться России.

Но заняться этим делом сможет лишь хозяин, «невидимая рука рынка» тут не сработает. Этот тяжелый труд за нас никто не исполнит, и без мобилизации всех сил нам не обойтись.

Надо иметь в виду, что все внутренние и внешние рынки, все позиции на мировой арене, что Россия потеряла за время «реформ», уже заняты другими. Если Россия начнет подниматься и попытается вернуть утраченное, она встретит жесткое противодействие со стороны этих «других». Следовательно, неизбежна новая холодная война с попытками время от времени проверять Россию на прочность конфликтами, подобными тому, что случился в 2008 году в Южной Осетии.