Фридрих фон Хайек - Рынок и другие порядки

Вероятно, мне следует сначала напомнить вам о том примечательном обстоятельстве, что в разных областях в самое последнее время было предпринято немало попыток продвинуть теоретическое исследование за рамки традиционного равновесного анализа. И очень скоро выяснилось, что их успешность зависит от допущений, которые мы делаем в вопросе если и не идентичном моей теме, то по меньшей мере составляющем ее часть, – а именно в вопросе о предвидении. Мне кажется, что впервые, как и следовало ожидать, широкое внимание к обсуждению предпосылок, касающихся предвидения, привлекла теория риска [136] Более полный обзор процесса, в ходе которого ожидания постепенно заняли такое важное место в экономическом анализе, следовало бы, вероятно, начать с работы И. Фишера: Irving Fisher, Appreciation and Interest (New York: Macmillan, 1896). . И может еще статься, что глубокое стимулирующее воздействие работ Фрэнка Найта выйдет далеко за пределы этой специальной области [137] [Хайек имеет в виду книгу Найта: Frank Knight, Risk, Uncertainty, and Profit (New York: Houghton Mifflin, 1921) <���Найт Ф. Риск, неопределенность и прибыль. М.: Дело, 2003>. Американский экономист Фрэнк Найт (1885–1972) был лидером «старой» – т. е. в период до Второй мировой войны – чикагской школы экономической теории. В межвоенные годы эта книга была стандартным учебником в ЛШЭ. – Ред.] .

Так, почти сразу же обнаружилось, что допущения, которые приходится делать в отношении предвидения, имеют фундаментальное значение для решения головоломок теории несовершенной конкуренции, проблем дуополии и олигополии. С тех пор стало еще более очевидно, что при изучении более «динамических» вопросов денежного обращения и промышленных колебаний предпосылкам относительно предвидения и «ожиданий» также принадлежит центральная роль и что, в частности, понятия, перенесенные в эти сферы из чисто равновесного анализа, как, например, равновесная норма процента, можно строго определить только в терминах допущений, касающихся предвидения. По-видимому, в данном случае дело обстоит так, что, прежде чем мы сможем объяснить, почему люди ошибаются, мы должны сначала объяснить, почему они вообще могут быть правы.

В общем, мы, кажется, подошли к пункту, где все осознали, что само понятие равновесия можно сделать ясным и определенным только в терминах допущений, имеющих отношение к предвидению, хотя мы можем оставаться еще несогласными в том, каковы именно эти важнейшие допущения. Я обращусь к этому вопросу несколько позже. Пока же я только попытаюсь показать, что при нынешнем положении дел, хотим ли мы определить границы экономической статики или выйти за ее пределы, нам не миновать спорной проблемы, какое именно место должны занимать в наших рассуждениях предпосылки, касающиеся предвидения. Может ли это быть простой случайностью?

Как я уже говорил, причина этого, на мой взгляд, кроется в том, что мы имеем здесь дело с частным аспектом гораздо более широкой проблемы, к которой следовало бы обратиться намного раньше. Вопросы, по сути схожие с уже упомянутыми, фактически возникают всякий раз, как только мы пытаемся применить к обществу, состоящему из некоторого числа независимых лиц, систему тавтологий – набор из таких высказываний, которые необходимо истинны, поскольку являются всего лишь преобразованиями наших же начальных допущений, и которые составляют основное содержание равновесного анализа [138] [В варианте статьи, опубликованном в 1948 г., автор удалил следующее примечание, содержавшееся в оригинальной статье, впервые появившейся в журнале «Economica»: «Хочу пояснить в самом начале, что я использую термин равновесный анализ” в узком смысле, эквивалентном тому, который проф. Ганс Майер назвал “функциональным” (в отличие от причинно-генетического”) подходом и который неточно называют математической школой”. Именно в рамках этого подхода вращаются дискуссии последних 10–15 лет. Следует признать, что проф. Майер развернул перед нами перспективу другого, “причинно-генетического” подхода, но трудно отрицать, что это до сих пор остается лишь посулами. Однако здесь следует упомянуть, что наиболее будящие мысль идеи по проблемам, тесно связанным с обсуждаемыми в этой статье, пришли из этого направления. См.: Hans Mayer, “Der Erkenntniswert der funktionellen Preistheorien: Kritische und positive Untersuchungen zum Preisproblem”, in Hans Mayer, ed., Die Wirtschaftstheorie der Gegenwart (Vienna: Springer, 1932), vol. 2, pp. 147–239; P. N. Ro-senstein-Rodan, “Das Zeitmoment in der mathematischen Theorie des wirtschaftlichen Gleichgewichtes”, Zeitschrift für Nationalökonomie , vol. 1, May 1929, pp. 129—42; Idem., “The Role of Time in Economic Theory”, Economica, n.s., vol. 1, February 1934, pp. 77–97». Англ. пер. статьи Ганса Майера: Hans Mayer, “The Cognitive Value of Functional Price Theories: Critical and Positive Investigations Concerning the Price Problem”, translated by Patrick Camiller, in Classics in Austrian Economics, vol. 2, The Interwar Period, ed. Israel Kirzner (London: William Pickering, 1994), pp. 55 – 168. – Ред.] . Мне давно казалось, что само понятие равновесия и методы, используемые нами в чистой теории, имеют ясный смысл только тогда, когда все ограничивается анализом действий отдельного человека и что мы действительно переходим в иную сферу и молча вводим новый элемент совершенно иного свойства при попытках использовать его для объяснения взаимодействия множества различных индивидов.