Николай Петров - РЕФОРМЫ - за чей счёт банкет?

Таким образом, уровень безработицы в стране от 16,3 до 37,6% (для возрастной группы от 16 до 54/60 лет), а не 4–5%. Профильные министерства, полагаясь на официальные данные, очевидно, не придают этому значения. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Между тем, создание рабочих мест – это не только решение многих социальных проблем, это рост потребительского спроса, стимулирующего развитие рынка, и это также решение проблемы пенсионных накоплений.

По закону Оукена при превышении безработицы выше естественного уровня на 1% происходит отставание прироста ВВП примерно на 2,5%. Если естественный уровень безработицы 5–6%, то реальное число безработных в 16,3%, согласно расчетам, приведенным выше, недодало прирост реального (номинальный и без того имеет нереально высокие темпы) ВВП в 2014 г. на 26%. Уровень безработицы в 37,6% недодает уже 79% прироста. Высокая безработица – это также яркий показатель зависимости страны от импорта. А провозглашенная политика импортозамещения пока не дает каких-либо реальных для занятости результатов. И в ближайшие двадцать пять лет без кардинального подхода к этой проблеме вряд ли создаст 15–20 млн. рабочих мест. Похоже, Правительству эта задача не по зубам.

Какие еще напрашиваются выводы из приведенных таблиц?

Доля налога на доходы физических лиц в 2009 г. превосходила доли всех остальных налогов. В 2014 г. доля НДФЛ чуть сократилась, уступив НДПИ, но по-прежнему превосходила долю налога на прибыль организаций и НДС. При этом надо иметь ввиду: всё, что вошло в эти налоги, сразу отразилось на ценах. Это говорит о том, что государство делало упор на налогообложение (прямое и косвенное) физических лиц (т.е. с упором на широкий охват населения), сохраняя льготный режим к корпоративным доходам. Это (т.е. низкое налогообложение крупного бизнеса, паразитирующего на разработках сырья, которое государство вполне умудряется компенсировать поборами с многочисленного и лишённого государственного покровительства мелкого предпринимательства), казалось бы, должно стимулировать (через низкие внутренние цены) рост производства потребительских товаров и промышленного оборудования. Но явилось ли это стимулом? Как мы видели выше – нет, низкое налогообложение у нас стимулом для роста производства и понижения цен не является. Преференции никак не сказываются на росте внутреннего производства и занятости. Напротив, судя по фонду заработной платы, рабочие места продолжают сокращаться. ФОТ (если верить базовым цифрам Росстата) составил 33% и 26,65% от ВВП соответственно в 2009 и 2014 г. Поэтому значение средней заработной платы – показатель не роста доходов рабочих, а инструмент для расчета ФОТ, не более. Известно, что налоги собираются для того, чтобы их перераспределить в интересах соблюдения принципа справедливости. Если налоги на корпоративные доходы низкие, значит, перераспределение происходит в обратном направлении – от бедных к богатым.

Доля налога на добавленную стоимость в консолидированном доходе, как видно из таблицы, довольно низкая (максимальная ставка 18%, льготная – 10%, следовательно, налогооблагаемая база фактически ниже, но не более 6 538,39 млрд.р. и 12 157 млрд.р. соответственно в 2009 и 2014 гг.). Это – 16–17% от номинального ВВП (но добавленная стоимость – это то, что создано трудом и оплачено, следовательно, и это может означать долю фонда оплаты труда, да ещё включая другие затраты, что значительно меньше 33%). При этом обратим внимание, что только розничный товарооборот в стране составляет около 21–22 триллионов рублей в год. Это подводит нас к парадоксальному заключению, что на российском рынке реализуются преимущественно товары с низкой степенью обработки, без добавленной стоимости, т.е. по цене почти на уровне издержек. А статистика нам сообщает, что в формировании ВВП более 20% прироста товарной массы составляет продукция (товары и услуги) обрабатывающих производств, транспорта и связи. Значит, только эти сектора экономики должны обеспечить базу для обложения налогом на добавленную стоимость в 14195,12 млрд. рублей. Версию, что всё, что не попало в официальную статистику, в России производят и перепродают индивидуальные предприниматели, освобожденные от уплаты НДС, из рассмотрения исключим, как абсурдную. В любом случае доля НДС должна быть больше, учитывая, что налог берётся с полной добавленной стоимости (а для расчёта зарплаты – только часть) и, кроме того, НДС – это 10 и 18%, а НДФЛ – это 13%. Очевидно, собираемость налогов или добавленная стоимость в стране на очень низком уровне. НДС начисляется на реализованный товар или услугу, т.е. на затраты (включая заработную плату) на их производство. Отсюда у всякого предпринимателя возникает соблазн с одной стороны показать, что всю прибыль съедают затраты (тогда они растут), а с другой – надо эти самые затраты в целях повышения рентабельности сократить до минимума. Баланс между этими двумя противоположными тенденциями каждый находит по-своему. Если заработная плата у большинства работников на низком уровне, но при этом доля НДФЛ в формировании бюджета сохраняет лидерство, значит, найдена золотая середина, и она не в пользу наёмных работников, т.к. реально ФОТ составляет долю от ВВП не более 15%. Налог, если он побуждает занижать оплату труда и сказывается больше на ценах, чем на доходах бюджета (как НДС), – беда для экономики.