Тайлер Коуэн - Среднего более не дано. Как выйти из эпохи великой стагнации

Человеку постороннему эти вопросы и увещевания могут показаться бессмысленными или притянутыми клише, однако зачастую специалисты действительно не имеют концептуального представления о своей собственной работе. Это не было частью их образования, а теперь их работа стала чрезвычайно узконаправленной в некоторых ежедневных аспектах деятельности, например в вопросах управления мебельной фабрикой. Время от времени от подобных вопросов, берущих начало в общих знаниях, действительно есть толк и они приносят высокую ожидаемую прибыль. Авторы столь популярных книг по вопросам менеджмента, которые могут показаться совершенно банальными постороннему человеку, пытаются осветить проблемы, выходящие за рамки общих знаний. Данный комплекс концептуальных навыков довольно трудно донести до читателя, а затем — применить их на практике, поэтому спрос на специалистов по консалтингу — включая молодых специалистов — в обозримом будущем не исчезнет. Поток книг по вопросам ведения бизнеса и менеджменту, вероятно, никогда не иссякнет.

Рынок труда жесток и не всегда справедлив, однако интеллект будет приносить дивиденды еще долго. Как будут приносить дивиденды и соответствующие навыки в STEM, финансах, менеджменте и маркетинге, где результат приносит симбиоз различных видов интеллекта — как человеческого, так и искусственного.

Даже если мы согласны с предположением, что не все люди потеряют работу из-за машин и что развитие умных машин многим из нас принесет значительную пользу, не приходится сомневаться, что некоторые из нас на время окажутся из-за них без работы.

Обратимся к понятию, определяемому экономистами как «доля участия в рабочей силе». Речь идет о процентной доле населения — кроме детей и стариков,— имеющего работу.

Из приведенного ниже рисунка видно, что показатели по данной категории населения за последнее время снижались. Человеческий труд уже не кажется таким уж незаменимым, не правда ли? На показатель доли участия в рабочей силе влияет целый ряд факторов, включая такие факторы, как циклы деловой активности, наличие сбережений, доступность социальных пособий, образ жизни и половая принадлежность. Однако давайте рассмотрим, каким образом умные машины будут воздействовать на данный показатель в течение ближайших десятилетий. И чтобы сделать это, ознакомимся с развитием в эпоху компьютеров одной небольшой суботрасли.

Я помню дни, когда компьютер только начал играть в шахматы, — это было время, когда я сам ребенком принимал участие в шахматных турнирах в 70-е гг. прошлого века. Компьютер представлял собой безобразное механическое чудовище по имени «Красавица» (Belle), которое периодически привозили на турниры и которое выглядело как громадная счетная машина. Если жеребьевка сводила вас с машиной, вы имели право отказаться играть с ней, поскольку, в конце концов, шахматные турниры проводились для состязания между людьми. Однако не слишком привередливые игроки соглашались сразиться с машиной, потому что обычно им удавалось ее переиграть и, возможно, потому что ими двигало и любопытство. Обслуживали «Красавицу» несколько человек. Один перетаскивал столик, на котором была установлена машина, с места на место. Второй включал и выключал ее. А третий вводил информацию о ходах соперника. Время от времени в машине возникали сбои и она выдавала в качестве ответов бессмыслицу или вообще зависала. И кому-то требовалось попытаться починить ее, иначе ей засчитывалось поражение. Привнести что-то особо ценное в игру хорошего игрока машина была не в состоянии.

К 90-м гг. XX в. IBM взялась за разработку машины, способной победить чемпиона мира среди людей. Компанией было нанято множество программистов, специалистов по аппаратному обеспечению и, разумеется, несколько ведущих шахматистов, среди которых — гроссмейстер Джоэл Бенджамин. И они взялись, условно говоря, за изобретение колеса. «Святой Грааль» (Holy Grail) был автономной машиной, способной обыграть любого человека. Однако именно в тот момент природа состязания с машиной изменилась — и это осталось практически незамеченным,— во всяком случае, изменилась природа состязания на высоком уровне.

В середине 1990-х между компьютерными программами и ведущими гроссмейстерами установились партнерские отношения: прямо посреди партии игрок мог проконсультироваться с шахматной программой. Так родился стиль, известный как «ад-ванс». Соревнования в рамках данного стиля подразумевали партнерство между человеком и машиной: машина участвовала в игре на пару с гроссмейстером. Продумывание стратегии игры было уделом гроссмейстера. У программ все еще оставались существенные недостатки стратегического характера, поэтому гроссмейстер дополнял или направлял стратегическое мышление машины, полагаясь на нее в точности краткосрочных стратегических расчетов.