Стивен Хайат - Игра, старая как империя

Конечно, некоторые из этих рыночных стран оставляют желать лучшего, с точки зрения соблюдения прав человека и политических прав. Кроме того, им вряд ли удастся избежать финансовых кризисов – ни одной капиталистической экономике это не удавалось. Корея и Малайзия столкнулись с серьезными трудностями в конце 1990-х годов, и Китай, видимо, ожидает то же самое. Но – как и Япония до них – они показывают, чего можно достичь всего за несколько десятилетий развития долгового регулирования. К сожалению, нельзя ожидать от Всемирного банка или МВФ строгого соблюдения политических прав. Их толерантность – на самом же деле явное предпочтение – к коррумпированным, диктаторским режимам (от военного совета Аргентины до политбюро Китая, Маркоса и Сухарто) поистине легендарна. За исключением нескольких режимов, подобных Северной Корее и Кубе, они практически никогда не обуславливали списание долга политическими реформами, делая акцент на неолиберальной экономической политике.

За исключением Китая, Индии, Вьетнама, Малайзии и Кореи, к 2006 году население стран с низким и средним доходом должно было составить 3,1 миллиарда человек.

Подробнее о 30 годах кризиса «утечки долгов» рассказывается в моих последних книгах: Blood Banker; The Pirate Bankers (2007); Banqueros y Lacadolares (Bogota: Tercer Mundo, 1996). Также См.: мою статью: The Debt Hoax, New Republic, April 1986.

Из рис. 2 следует, что номинальный внешний долг на 2006 год, по данным Всемирного банка по внешним долгам (2006), еще не уплачен ни одной страной со средним или низким доходом.

Суммы указаны в постоянных долларах на 2000 год. Внешний долг этих стран возрос практически вдвое за 1980–1986 годы с 63 до 123 миллиардов долларов.

В 1980 году реальный ежегодный доход на душу населения в первой десятке стран-должников с низким доходом составлял меньше 1150 долларов.

В 1980 году во всех этих 11 странах правили диктаторы. Афганистан и Бангладеш – еще две страны с низким доходом под руководством диктаторов, чьи долги значительно выросли в 1980-е годы. Кроме того, Афганистан, Демократическая республика Конго, Гана, Эфиопия, Мозамбик, Никарагуа, Судан и Замбия были вовлечены в гражданскую войну или длительные военные конфликты с соседями.

В данном случае «непродуктивный» значит неспособный выплатить предельную социальную стоимость капитала. Минимальная ставка доходности может быть выше или ниже рыночной стоимости капитала в зависимости от типа проекта. Например, минимальная ставка проектов, наносящих вред окружающей среде, должна быть выше рыночной цены капитала. Однако вопросы экологии редко учитывались в планировании развивающих проектов. Многие проекты, видимо, были созданы только для оправдания долгов. См.: James S. Henry, Blood Bankers.

Для подробного исторического анализа подъема оффшорных и оншорных налоговых гаваней и их связи с частными банками, оттоком капитала и долгами См.: мои книги: Banqueros y Lavadolares и Private Bankers.

Впервые я привлек к этому внимание в мае 1976 года в статье Calling in the Big Bills, Washington Monthly.

Обсуждение альтернативных методов оценки См.: в кн.: James S. Henry, Private Bankers. Эта оценка, исходящая из разницы между «источниками финансовых средств и их использованием» в официальных платежных балансах, исключает любые поправки на махинации с выставлением счета по экспорту и импорту. Она также предполагает, что «официальная» статистика по внешнему долгу и резервному фонду, предоставленная МВФ и Всемирным банком, достоверна. Оба предположения традиционны, но сомнительны.

По моей собственной оценке, общая стоимость оффшорного капитала, принадлежащего жителям стран с низким и средним доходом, составила 3 триллиона долларов в 2003 году. Это практически сопоставимо с общим внешним долгом этих стран в 2,55 триллиона долларов и их чистой внешней задолженностью – по всем валютным резервам – в 1,25 триллиона. Существует веская причина, по которой следует исключить Индию и Китай из этих подсчетов, так как им принадлежит непропорционально большая доля резервов, и в случае с Китаем данные об оттоке капитала искажены «возвратом» значительных сумм через Гонконг (отток капитала в Гонконг, который затем возвращается в Китай в качестве «внешних» инвестиций). Однако даже после исключения этих двух стран утечка богатств из развивающихся стран превышает их чистую задолженность в лучшем случае на 1 триллион долларов.