Коллектив авторов: Изменение глобального экономического ландшафта. Проблемы и поиск решений

В 2000-е годы вплоть до кризиса норма накопления (доля инвестиций в ВВП) в мировой экономике была выше, чем в предыдущем десятилетии – 22,4 % против 22,1 %. При этом из года в год она возрастала, достигнув в 2008 г. 24,0 %. Следует отметить, что рост этого показателя был в основном обеспечен за счет развивающихся стран. Если в 1990-е годы отношение инвестиций к ВВП в них составляло 25,2 %, то в нынешнем десятилетии оно поднялось до 25,7 %. В некоторых из этих стран норма накопления в отдельные годы была намного выше – так, в Китае она достигала 44 %, в Индии – 38 %.

Иными словами, налицо тесная связь между нормой накопления и экономической динамикой. Конечно, нельзя упрощать. Речь не идет о прямой позитивной корреляции. Объем инвестиционных ресурсов формирует лишь потенциал роста. Его реализация в огромной мере зависит от многих факторов. Среди них – интенсивность аккумуляции сбережений и их трансформации в инвестиции, а также эффективность использования капитала, измеряемая как отношение нормы накопления к темпу прироста конечного продукта; как доля ВВП, которую надо обратить на накопление, чтобы получить 1 % прироста продукта. Приростная капиталоемкость мирового ВВП имела устойчивую тенденцию к снижению. В целом в предкризисные годы она составляла 5,8. При этом в развитых странах отношение нормы накопления к приросту ВВП достигало 9,9, а в развивающихся государствах было почти вдвое ниже – 4,7. Иначе говоря, результативность капиталовложений в развивающихся странах была вдвое выше, чем в развитых. Более высокие норма и эффективность накопления в развивающихся странах по сравнению с развитыми государствами стали важнейшими причинами повышения доли развивающихся стран в мировом производстве.

Однако уже в недрах подъема стали вызревать и усиливаться процессы, которые в конечном итоге и стали причинами кризиса. Высокие темпы роста многих развитых стран во многом были связаны с потребительским бумом и бурным жилищным строительством и продажей жилья. В значительной мере этот бум осуществлялся за счет все возрастающей массы кредитов населению при увеличивающемся их долге финансовым институтам. И в развитых, и в развивающихся странах нарастал перегрев экономики, который во все большей мере подпитывался небывало быстрым увеличением финансового оборота [15].

С конца 2007 г. интенсивность подъема стала снижаться. Падение темпов роста было вызвано системным финансовым кризисом, развернувшимся вначале в США, а затем перекинувшимся на весь мир. В 2008 г. глобальные финансовые активы обесценились более чем на 50 трлн долл. Фондовые рынки потеряли 28,7 трлн долл, капитализации – около 40 % рыночной стоимости. Падение рынков в развитых странах составило около 30–35 %, а в развивающихся – до 60–70 % [16]. Кризис прервал процесс роста накопления. В 2009 г. его норма, по оценкам, снизилась в мире до 21,9 %.

Современный кризис обладает рядом особенностей. Прежде всего, его отличают размах и глубина. Если предыдущие кризисы были локальными, характеризовались спадом производства в отдельных странах или группах стран, то нынешний кризис выделяется всеобщим охватом. По сути дела, он стал первым глобальным кризисом капитализма. Причем кризис сильнее сказывается на тех, кто был наиболее успешен в последнее десятилетие – это, в первую очередь, государства с самой высокой долей финансового сектора в экономике и с экспортоориентированным хозяйством.

Своеобразие текущего падения производства состоит также в сочетании финансового кризиса и глобально синхронизованного спада. Экономические циклы во всех развитых и многих развивающихся странах оказались жестко связанными с американским. Оптимизация бизнес-процессов в условиях глобальной конкуренции привела к тому, что игроки однозначно ориентировались на прибыльность, быстроту оборота денег и скорость роста сбыта в ущерб надежности.

В отличие от финансового кризиса в азиатских странах 1997–1998 гг. и кризиса в сфере информационных технологий в США в 2001 г. нынешний лишь начался как финансовый, но затем охватил все отрасли хозяйства. Кризис поразил в первую очередь наиболее динамично развивавшуюся в период подъема сферу обращения и услуг. При этом наблюдается сужение как внутреннего рынка – частного потребительского и инвестицинного спроса, так и расширявшегося прежде опережающими темпами внешнего рынка.

Падение производства стало реакцией на глобализацию. В последние десятилетия сформировался глобальный рынок, но законов, регулирующих его деятельность, нет. Эффективность многочисленных межгосударственных соглашений, определяющих правила игры на этом рынке, оказалась крайне низкой.