Павла Рипинская - Иран. Экономика под санкциями

Что же происходит, когда страну отрезают от поставок нефти, которыми она живет, от ее собственных и чужих денег (международные финансы), от технологий и закупок нового оборудования? Что если ее валюта становится неконвертируемой? Первый ответ – стагнация. В 2020 году ВВП Ирана в сопоставимых ценах был лишь на 4,2 % выше уровня 2010 года. ВВП Ирана по паритету покупательной способности за это время упал на 12,7 % (МВФ). Иран на 19-м месте в мире по населению, на 123-м по ВВП по ППС (2020).

Что еще случилось? Резко сжалась добыча нефти и объемы экспорта. Перед Исламской революцией 1978–1979 годов в Иране добывалось больше 6 млн баррелей нефти в день, в 2005 году – примерно 4 млн, в 2020 году – около 2 млн, при двух-пятикратных колебаниях физических объемов экспорта нефти в отдельные годы (Управление энергетической информации США). В 2012–2013 годах (пик санкций) стоимостный объем товарного экспорта из Ирана упал сразу на 30 % по отношению к 2010 году. В 2014–2017 годах вырос до 120 % к 2010 году (санкции частично сняли). И снова стал падать с 2018 года (возврат санкций США) с тем, чтобы дойти в 2020 году до 78 % от уровня 2010 года (МВФ).

А что произошло с ценами? Гиперинфляция, почти каждый год – двузначный рост цен, до 40 с лишним процентов в особо щедрые на санкции годы. В 2020 году розничные цены в Иране в 7 раз превышали уровень 2011 года. В 2011 году официальный курс был 11 тыс. иранских риалов за 1 доллар США. В 2021 году – 42,2 тыс. Процентные ставки – всегда двузначные. В 2014 году (расцвет санкций) капитализация рынка акций рухнула примерно в три раза. А сегодня вдруг взвилась вверх.

А как чувствуют себя иранцы? За время санкций по индексу человеческого развития (ООН) Иран передвинулся с 98-го места в 2005 году на 70-е в 2019 году, находится рядом с Албанией, Кубой и Шри-Ланка (Россия – 52-я). Ожидаемая продолжительность жизни поднялась с 72 лет в середине 2000-х до 77+ лет в 2019 году (№ 49 в мире). Мы – на 97-м месте (ВОЗ). Динамика населения? Позавидуешь. В 2005 году в Иране жили 69 млн чел., в 2020 году – 84 млн. За 15 лет санкций население выросло на 22 %. Доступ в Интернет имеют 84 % населения (Россия – 85 %). На 100 человек приходится 152 подписки на мобильную связь (Россия – 164). Грамотны 86 % населения, у нас – 100 % (Всемирный банк).

А что с уровнем жизни? ВВП на душу населения Ирана по паритету покупательной способности в 2005 году – 13,8 тыс. долл., в 2011 году – 17,9 тыс. долл., в 2012 году упал на 11 % (санкции), в 2018 году – 13,7 тыс. долл. (снова санкции), в 2020 году – 13,3 тыс. долл. Он меньше, чем 15 лет тому назад, 123-е место в мире. У России – 28,2 тыс. долл. Иран находится в группе развивающихся стран с доходом чуть выше среднего, его соседи – Парагвай, Шри-Ланка (Всемирный банк).

Куда же Иран сбывает свою нефть (ее доля в экспорте больше 60 %)? Ответ заранее известен – Китай, торговый партнер № 1 Ирана (25 % экспорта и до 10 % импорта), № 2 – ОАЭ (14 % и 6 %), далее – Индия, Турция, Германия. На развитые страны приходится 36 % экспорта и лишь 4 % импорта (Всемирный банк, WITS, 2018). Так действуют санкции. Сырье от вас – милости просим, технологии вам – извините, никак. Какой-то доступ к технологиям Иран получает на востоке, больше всего через Китай. Доля «капитальных товаров» (оборудование и т. п.) в экспорте 1,6 %, в импорте – 33 % (Всемирный банк).

Вокруг санкций строится масса обходных конструкций. Есть свои внутренние платежные карточки (аналог нашего «Мира») и своя расчетная система. Есть платежная система с ЕС в обход SWIFT (на практике не работает), есть клиринг и расчеты в валютах стран, с которыми торгует Иран. Есть исключения из санкций, признаваемые США. И есть знаменитая «хавала», нелегальная система расчетов и клиринга на доверии, дающая возможность получать деньги из Ирана за рубежом и направлять деньги в Иран.

Так как же живется под самым полным объемом санкций? Ответ: видно, что можно существовать и отрезанным ломтем, все более-менее сыты. Экономического чуда не предвидится, в финансах – вечные потрясения, мало инвестиций, «развитой страной» не станешь, многолетняя стагнация. Под санкциями страну неизбежно пригоняет к берегу Китая. Она срастается не с развитой Японией, не с «тиграми» – Южной Кореей или Сингапуром. Она «врастает» в развивающиеся экономики Востока. Растет разрыв в технологиях, они приходят «по остатку». С ростом благосостояния населения – дела не очень. Рано или поздно из зоны высокого давления придется выкарабкиваться, чтобы не стать слабее. Вопрос только в том, как это сделает Иран? И как сделаем мы?