Том Уэйнрайт - Narconomics - Преступный синдикат как успешная бизнес-модель

Именно по этой причине власти опасались за конечный результат. Когда о сговоре впервые стало известно, его назвали «соглашением между бандами пред лицом господа». Правительство отметило заметный спад количества убийств, но на тот момент о его участии в сделке не было ничего известно. Спустя год после заключения перемирия, наблюдая за стабильно низкой смертностью, власти решили засвидетельствовать и свою роль в мирном процессе. Как впоследствии выяснилось, посредником в нем выступал Рауль Миханго, бывший советник Министерства обороны. В марте того же года, когда, наконец, «Мара Сальватруча» и «Квартал 18» завершили переговоры, он также убедил присоединиться к соглашению сначала такие мелкие банды, как «Да Мао Мао» и «Ла Макина» («Машина»), а затем «Ла Раса» («Раса») и даже потрепанную тюремную группировку «M.D». («Мара де Десорден» или «Неорганизованная мара»).

С тех пор соглашение пережило несколько потрясений. В 2014 году оно было разорвано, когда вновь избранный президент страны Сальвадор Санчес Серен официально отказался от поддержки банд, а в предвыборной кампании и вовсе пообещал с ними покончить. Естественным образом после этого число убийств вернулось к своему традиционно высокому уровню, пока банды увлеченно нашинковывали друг друга с прежней жестокостью. Совершенно неожиданно в качестве советника по борьбе с преступностью частной организацией был нанят мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани, который в 1990-х годах смог основательно почистить свой город от криминальных элементов. Но даже это не помогло урегулировать кризис, и кровавая резня продолжалась.

Власти других стран, а в особенности — США, не поддерживают стратегию перемирия. Это вызвало сильное раздражение в Сальвадоре, в особенности с учетом заметного спада насилия во время действия режима прекращения огня. «Им это не нравится? Хорошо, пусть тогда придумают другое решение. Или какое-нибудь волшебство. Если США знают, как с этим бороться, пусть не молчат», — требовательно заявляет мэр Сальвадор Руано. Дэвид Мунгия тоже хоть и признает несовершенство метода, но все же настаивает на том, что войну банд нужно было остановить. По его подсчетам соглашение позволило сохранить от 1900 до 2500 жизней, чего не удалось бы в других условиях. В стране с населением всего в 6 млн человек это очень большое достижение. Договор, кроме того, помог урегулировать обстановку в тюрьмах. Незадолго до моей встречи со Стариком Лином, в страну с визитом приехал глава Организации американских государств Хосе Мигель Инсульса. Ему даже позволили посетить места заключения, что ранее было бы крайне рискованным.

Сговор между бандами, проведенный под контролем властей, может и был нужен только для передышки и перегруппировки, но он помог оправиться и мирным гражданам. Американский священник в Сальвадоре Дэвид Бланшард, чья миссия находится на пересечении территорий «марас», надеется, что перемирие поможет сдержать рост численности банд. Известно, что в одной из школ недалеко от столицы четверо шестиклассников (дети возрастом 11-12 лет) работают рекрутерами на «18-ю улицу». Эти обязанности, как правило, и сообщаются самым юным членам группировки, а позже им могут доверить сбор дани и даже выдать 9-мм пистолет, который они непременно заткнут за пояс. Священник говорит, что банды похожи на древнего бога Баала, который требует в жертву детей. «А пока перемирие действует, у нас есть шанс снять детей с жертвенного алтаря и дать им шанс на нормальную жизнь».

Новостные сводки о войне наркоторговцев производят впечатление, что последние постоянно находятся в состоянии жесточайшей конкуренции. Жестокость и правда есть неотъемлемая часть этого бизнеса: в силу того, что для реализации своих интересов криминалитет не может использовать законные средства, насилие для них является единственным способом добиваться выполнения контрактных обязательств. На примере Мексики и Сальвадора мы выяснили, что уровень насилия, тем не менее, можно значительно менять, регулируя рыночные условия. Сравнение двух криминальных рынков с точки зрения экономики позволило отыскать ряд причин, по которым ситуация в обеих странах развивалась по диаметрально противоположным сценариям, а также выявить наиболее адекватные меры государственного воздействия для дальнейшего сдерживания роста насилия.