Чарльз Уилан - Голые деньги

Однако здесь можно задать более конструктивный вопрос: а что было бы лучше? Ответ на него, к сожалению, так просто не получить. Один из уроков введения евро состоит в том, что наднациональные денежные механизмы неэффективны в отсутствие соответствующей государственной машины. В настоящее же время международного института, облеченного полномочиями и властью, которые позволяли бы заставить работать международную валютную систему, нет. И как вообще это может выглядеть? Еще один важный урок последних нескольких десятилетий заключается в том, что кредитно-денежная политика имеет существенные «трансграничные побочные эффекты», как описал Комитет Брукингского института по пересмотру деятельности центрального банка. В результате, когда США проводят политику количественного смягчения, странам от Индии до Бразилии приходится беспокоиться по поводу роста стоимости их валют или внезапного притока капитала, привлеченного повышенной доходностью инвестиций [615]. Очевидно, было бы здорово, если бы эта система была более упорядоченной и предсказуемой.

Может, такой, как золотой стандарт? Как отметил один бывший высокопоставленный чиновник Казначейства, чем упорядоченнее и предсказуемее международная валютная система, тем менее гибкой она будет во времена кризиса. А отсутствие достаточной гибкости в трудные времена усложняет меры, необходимые для исправления ситуации. Мы, в сущности, хотим получить невозможное: преимущества свободного капитала без спадов и крахов; гибкость плавающих обменных курсов без непредсказуемости; способность адаптировать отечественную кредитно-денежную политику к внутренним потребностям без проблем, неизбежно возникающих, когда другие страны поступают точно так же. Учитывая все это, Саймон Джонсон описывает великую глобальную сделку по достижению договоренности типа Бреттон-Вудса II как «практически невозможную» [616]. Так что нам еще придется поломать над этим голову.

И все же ничто из вышесказанного не должно умалять достижений центральных банков мира благодаря поддержке целого ряда важных экономических идей, теорий и выводов. Конечно, финансовый кризис 2008 года весьма весомый повод для смирения. Однако следует признать, что его последствия далеко не столь губительны, как во время Великой депрессии, да и предшествовавшая ему паника была не так велика. Мы, безусловно, набираемся опыта и умений в борьбе с экономическими кризисами.

Уникальные проблемы, связанные с управлением фидуциарными деньгами, неизбежны ввиду невероятной способности создавать деньги там, где их до этого не было. Или же забирать их. Центральный банк оказывает огромное влияние на экономику — на наши рабочие места, сбережения, дома, — но в этом он подобен нейрохирургам, которые проводят операции на живом мозге ради блага пациента, но всегда рискуя ухудшить его состояние. Люди нередко в буквальном смысле слова живут или умирают в соответствии с решениями ФРС, и, когда решения ошибочны, это сказывается на нас очень сильно. Как бы там ни было, надеюсь, что убедил вас хотя бы в том, что деньги очень важны, и не только потому, что каждый хочет иметь их больше, но и потому, что благодаря той же системе, которая кладет двадцать долларов нам в карман, возможны и все остальные виды экономической деятельности.

Признаться, писать эту книгу было нелегко. Невозможно просто сесть за компьютер и тут же начать излагать интересные мысли о кредитно-денежной политике. Это довольно сложная тема, и мне следовало постараться сделать ее максимально доступной и привлекательной для читателя. К счастью, у меня были помощники на каждом этапе этого непростого пути, начиная с базовых исследований. Джек Пинто оказался потрясающим ассистентом по сбору материала. Именно он накопал многие забавные случаи и примеры, приведенные в книге. Когда Джек окончил университет, его место занял не менее талантливый Закари Хардвик. К концу проекта эту роль исполнял Джеффри Ланг, порой на редкость оперативно выискивающий для меня информацию, когда я нуждался в каких-то значимых деталях.

Существенную помощь как в большом, так и в малом мне также оказали коллеги из Дартмутского университета. Джим Фейрер, по сути, стал чем-то вроде незаменимого камертона по макроэкономическим вопросам. Бывало, заскочишь к нему в кабинет, чтобы обсудить пару наболевших тем, и получишь на редкость содержательную и полезную беседу. Я восхищен невероятным диапазоном его интеллектуальных интересов.