Роберт Хайлбронер: Философы от мира сего

Именно потому, что мы зависим от своих собратьев, вопрос выживания всегда стоял особенно остро. Человек - не муравей, при рождении получающий удобный набор инстинктов для поведения в обществе. Напротив, наша эгоцентричная натура дает знать о себе уже с первого дня жизни. И если физически он относительно слаб и ищет взаимодействия с другими, то внутренний импульс постоянно толкает человека к нарушению партнерских отношений.

В примитивных сообществах исход борьбы между своекорыстием и взаимодействием определяется средой; если все сообщество окажется на пороге голодной смерти - как это произошло с эскимосами, - элементарная потребность в самосохранении заставит каждого выполнять ежедневные задания, кооперируясь с окружающими. Как утверждают антропологи, в менее жестких условиях мужчины и женщины выполняют будничные дела в соответствии с общепризнанными нормами родства и взаимности: в своей прекрасной книге об африканских бушменах Элизабет Маршалл Томас [2] Elizabeth Marshall Thomas, The Harmless People (New York: Vintage, 1958), p. 50. описывает, как антилопа распределяется между родственниками, затем между родственниками родственников, и так далее, пока "каждый получит не больше, чем все остальные". В обществах развитых не хватает именно этого осязаемого влияния среды, или сети общественных обязательств. Когда мужчины и женщины прекращают совместно выполнять задания, от которых непосредственно зависит их выживание, когда добрые две трети населения живут, не прикасаясь к земле, не представляя себе работы на шахте и вообще ручного труда, и ни разу в жизни не входили на территорию фабрики, когда значение родственных уз падает чуть не до нуля, - выживание человечества кажется невероятным подвигом всего общества.

До такой степени невероятным, что существование этого общества каждый день висит на волоске. Сегодня мы находимся в зависимости от бесчисленного множества опасностей: наши фермеры могут посеять недостаточно, чтобы собрать необходимый урожай; если машинистам вдруг взбредет в голову стать бухгалтерами, а бухгалтеры решат управлять поездами, если слишком немногие решат стать шахтерами, металлургами или кандидатами на соискание степени доктора технических наук - короче говоря, если обществу не удастся выполнить любое из тысяч взаимосвязанных заданий, жизнь очень скоро скатится в неконтролируемый хаос. Угроза распада висит над нашим обществом каждый день - и виной тому не губительные силы природы, а людская непредсказуемость.

За многие столетия своей истории человечество открыло лишь три способа защиты от этой напасти.

Сохранность общества можно обеспечить, связав его существование с набором традиций, когда каждое следующее поколение решает разнообразные бытовые проблемы также, как это делали их отцы, - так формируется преемственность. По словам Адама Смита, в Древнем Египте "религиозные нормы обязывали каждого мужчину заниматься тем же делом, что и его отец, и отступление от этого порядка считалось чудовищным кощунством" [3] Adam Smith, An Inquiry into the Nature and Causes of the Wealth of Nations (New York: Modern Library, 1937), p. 62. (Здесь и далее русский перевод цитируется по изданию: С м и т А д а м. Исследование о природе и причинах богатства народов. М., 2007.) . Схожим образом, до недавних пор в Индии некоторые профессии закреплялись за людьми из определенных каст; на самом деле в большинстве стран со слабо развитой промышленностью социальные обязанности человека известны уже при его рождении.

Есть и иной способ решения проблемы. Чтобы гарантировать выполнение всех необходимых заданий, общество может прибегнуть к кнуту авторитарного правления. Знаменитые египетские пирамиды были построены не потому, что некий предприимчивый подрядчик решил возвести их, а советские пятилетки не являлись результатом богатых традиций взаимопомощи или преследования каждым индивидом своих целей. И Советская Россия, и Древний Египет - это командные общества; если оставить в стороне политический аспект, их экономическое выживание обеспечивалось указами, спускавшимися сверху, и жестокими наказаниями за их неисполнение.

В течение многих столетий человек решал проблему выживания одним из двух приведенных выше способов. И пока все проблемы решались по традиции или в соответствии с приказами сверху, не могло быть и речи об отдельной области знаний, именуемой "экономикой". Существовавшие общества были ошеломляюще разнообразны с экономической точки зрения. Одни возвышали королей, а другие - комиссаров; в одних деньгами служила вяленая треска, а в других - валуны, которые нельзя было сдвинуть с места; где-то продукты распределялись элементарными коммунистическими методами, а где-то - посредством сложнейших ритуалов, но поскольку все общества функционировали по традиции или по приказам, ни одно не нуждалось в экономистах для объяснения своей сущности. Им были нужны теологи, политические мыслители, государственные деятели, философы, историки - но, как ни странно, не экономисты.