Екатерина Мишаненкова - Шерлок. По следам детектива-консультанта

Рассказы и романы Конан Дойла о Шерлоке Холмсе экранизировались сотни раз (об этом еще будет разговор в следующей главе). А сколько выходило фильмов о таких приключениях Холмса, от которых у сэра Артура волосы бы дыбом встали. Не говоря уж о Холмсах-женщинах, Холмсах-собаках, потомках Холмса или Уотсона и т. д. Чего такого нового придумали Моффат и Гэттис? Перенесли действие в современность? Так это уже было в фильмах с Рэтбоуном и в двух американских фильмах 1987 и 1994 годов. Добавили в истории о великом детективе секс, голых женщин и шуточки на гомосексуальные темы? И это тоже было – в «Частной жизни Шерлока Холмса». Причем ни Гэттис, ни Моффат нисколько не скрывают, что действительно эти самые фильмы на них и повлияли.

«Я понял, что на самом деле «Частная жизнь Шерлока Холмса» и осовремененные фильмы с Бэзилом Рэтбоуном понравились мне больше, чем все остальные, – рассказывал Стивен Моффат в своей речи перед «Сообществом Шерлока Холмса» в Лондоне в 2012 году. – Я думал, что они увлекательнее, и был уверен, что так думаю я один. Как же я был глуп! В поезде, идущем в Кардифф, в поезде, на котором нет никакой синей памятной таблички в честь нашей поездки, я разговорился с Марком Гэттисом, с человеком, чье мнение во всем и всегда совпадает с моим. Мы заговорили о Шерлоке Холмсе: «Шерлок Холмс изумителен, да? Бэзил Рэтбоун был потрясающим Шерлоком Холмсом. А Найджел Брюс был совсем не то, так ведь? Осовремененные истории – да как они могли? Они были лучшими, правда? Они были прикольнее». «Частная жизнь Шерлока Холмса» – подумать только! Мы процитировали весь диалог – от начала и до конца – сидя в том поезде. К концу поездки вагон загадочным образом опустел, и тогда мы сказали (и мне нравится думать, что это было важным моментом в истории Шерлока Холмса, а если я ошибаюсь, то это, несомненно, важный момент в нашей истории): «Кто-нибудь должен это сделать снова. Кто-то обязан вернуть Шерлока Холмса, но смешного и современного Шерлока Холмса, и избавиться от всей этой викторианской эпохи»…»

Выходит, «Шерлок» насквозь вторичен? Кроме того, что он поставлен по мотивам произведений Конан Дойла, он к тому же использует приемы, взятые из более ранних постановок. Так что же в нем оригинального? В чем причина его огромного успеха?

Для того, чтобы это понять, стоит вернуться в XIX век и вспомнить, как появился Шерлок Холмс.

Можно сколь угодно ругать книги о Шерлоке Холмсе за бесстилие и схематизм сюжета, за примитивность литературной техники и самодовлеющую интригу, за то и за это, а главное – что автор везде идет на поводу у публики, которой хочется, чтоб ее развлекали, и только (а Конан Дойл и не скрывал, что эти книги написаны им в «другой, более непритязательной манере», чем остальные, и «под заказ»), но невозможно отрицать одного: что с образом самого Шерлока Холмса писатель угадал. И не просто угадал: Шерлок Холмс вошел в литературу так, как кинжал в ножны, – на свое место, которое было пустым и ждало именно его. Появился в нужное время – ни раньше и ни позже, в самый раз. Поэтому все, кто был до него: Дюпены и Лекоки – выглядят предтечей, а те, кто после, – патер Браун, мисс Марпл, комиссар Мегрэ – последователями.

Известно, что секрет успеха – где бы то ни было – в своевременности. Поторопившегося еще не ждут, опоздавший приходит к шапочному разбору; оба кусают локти. Поздневикторианская эпоха с ее сциентизмом и неоромантизмом была именно тем временем, когда должен был появиться Шерлок Холмс. Вот он и появился.

Но появившись в свое время, он мог там и остаться, не перешагнуть его границы; последующие, другие эпохи его могли и не принять – да, забавный тип, да, был такой когда-то. Однако как мы теперь видим, Шерлок Холмс – это навсегда, а значит, рожденный для вечности.

Парадокс Конан Дойла в том, что написанные им книги о Шерлоке Холмсе – да, непритязательны и схематичны, но образ главного героя получился при этом глубоким, сложным, разносторонним и очень живым: не жизненным – с точки зрения реалистическо-бытовых требований, – а сразу зажившим своей жизнью.

Все началось с того, что в 1886 году двадцатисемилетний врач Артур Конан Дойл написал повесть «Этюд в багровых тонах» и стал предлагать ее разным издательствам. Естественно, как это бывает с большинством начинающих писателей, он почти везде получил отказ. Однако на детективы все-таки был спрос, поэтому издательство «Уорд, Локк и К°» в конце концов купило повесть за 25 фунтов стерлингов и напечатало ее в рождественском выпуске Beeton’s Christmas Annual 1887 года. Через год «Этюд в багровых тонах» был издан в виде отдельной книги, а еще через год переиздан. Правда, это вовсе не означало, что Конан Дойл после этого стал известным писателем – книг издавалось много, и его повесть стала лишь одной из многих любопытных новинок, не более.