Федор Раззаков - Пуля для Зои Федоровой, или КГБ снимает кино

Для представителей интеллигенции и советской элиты в значительно большей степени, чем для описанных выше представителей малообразованных слоев (рабочих, работников сферы обслуживания), характерно наличие отдельного круга общения (по интересам) у каждого члена семьи, раздельное проведение досуга членами семьи. Дружеские компании коренных ленинградцев формировались из разных кругов (сети родственников, знакомые из учебных заведений, коллеги, знакомые из различных кружков, студий), круг общения мигрантов состоял в большей степени из соучеников и коллег…».

Среда, в которой вращался агент «Зефир», включала в себя не только представителей творческой интеллигенции (тех же работников «Ленфильма»), но и тех, кто был вхож на киностудию по делам служебной необходимости. Среди таких людей были и иностранцы – в большинстве своем немцы, поскольку именно с Германией в те годы у СССР были тесные экономические и культурные отношения. Я уже упоминал фильм «Гармонь», который снимался на «Межрабпомфильме» – совместной советско-германской киностудии. В этом фильме у Федоровой была главная роль.

В 1936 году она снималась в небольшой роли (Леля) еще в одном фильме, который стоит выделить, – «Большие крылья». Почему он может быть нам интересен? Дело в том, что речь в нем шла о директоре авиационного завода Кузнецове, конструкторе, переживающем катастрофу собственного детища – самолета, на борту которого погибают люди. Так вот, дело в том, что на этом киношном авиазаводе работали немецкие инженеры – в частности, Лотта Роге в исполнении немецкой актрисы Хильды Еннингс. Эта актриса была замужем за одним из режиссеров фильма – Михаилом Добсоном, а еще одним режиссером картины был… опять же немец Карл Гаккель.

Отметим, что Добсон в течение нескольких лет работал по «немецкой» линии: был сотрудником советского торгового представительства в Германии и одновременно сотрудником съемочных групп немецких кинофирм «Лев-фильм» и «Атлантик-фильм» (1925–1930), затем был режиссером киностудии «Межрабпомфильм».

В 1938 году, на волне антинемецких настроений (под эту волну попадет и отец Федоровой, о чем я еще расскажу), Добсон был арестован. Однако пробыл в заключении меньше года, после чего выпущен на свободу по распоряжению Берии. А вот его жена Хильда Еннингс была сослана в поселок Чолак-Тау Джамбульской области Казахской ССР, где пробыла до 1955 года.

Что касается Добсона, то он, выпущенный на свободу, вернулся в большой кинематограф и снял еще две картины: «Концерт-вальс» (1941) и «Шторм» (1957).

Но вернемся к фильму «Большие крылья». Снимался он на ленинградском заводе «Красный летчик» (завод № 272), где в ту пору действительно работали инженеры из Германии. Завод принадлежал Главному управлению авиационной промышленности Наркомата тяжелой промышленности СССР, поэтому съемки курировал нарком тяжмаша Г. Орджоникидзе. Но в феврале 1937 года последний покончит с собой, поэтому судьба у фильма будет незавидной – спустя месяц после премьеры в марте 37-го его снимут с проката. Но это уже другая история. А нас интересует другое – возможное общение агента «Зефир» во время съемок картины с немцами, причем как с нашими, так и с приезжими. Ведь среди немецких специалистов, трудившихся на советских заводах, было достаточно агентов или осведомителей германских спецслужб. Особенно много их было на авиазаводах и балтийских судоверфях. А курировал эту агентурную сеть консул Германии в Ленинграде Рудольф Зоммер – офицер абвера. Чтобы понять, как это происходило, достаточно вспомнить историю марта 1935 года. Тогда контрразведывательным отделением ГУГБ НКВД СССР было изъято шифрованное сообщение, переданное германским военным атташе, о подводных лодках, торпедных аппаратах, броневой стали, что соответствовало реальным данным об их производстве на Балтийской верфи и Ижорском заводе. Соответствующие указания были даны УНКВД Ленинграда и области. В результате были установлены шесть германских подданных, работавших на заводах, откуда происходила утечка информации.

Здесь следует отметить следующий факт. Консул Зоммер не доверял агентам, завербованным его людьми, если в их жилах не текла хотя бы капля немецкой крови. Поэтому он ориентировал своих сотрудников на вербовку первым делом обрусевших немцев или немцев, которые приехали в СССР на работу (а таких были тысячи). Поэтому, например, те же Добсон, Гаккель или Хильда Еннингс вполне подпадали под категорию тех людей, на которых немецкая разведка могла бы обратить свое внимание. Но именно поэтому с них не спускали глаз и чекисты, которые часто вербовали их первыми, подставляли немцам и вели с последними свою оперативную игру.