Сборник статей - Отечественная война 1812 года. Экранизация памяти. Материалы международной научной конференции 24–26 мая 2012 г.

При всем уважении к киноклассике прошлых лет, надо признать, что постоянное включение ее визуального контента в структуру все новых и новых научно-образовательных фильмов выглядит как минимум архаичным, а экранный материал многих современных фильмов и сериалов о войне с Наполеоном не выдерживает строгого ценза исторической науки. По этой причине все более распространенной и исторически-аргументированной формой визуальной мемориализации эпохи Отечественной войны 1812 года становятся мероприятия клубов военно-исторической и бытовой реконструкции, запечатленные на видео. Опыт создания такого рода исторического видеоконтента, воссоздающего реалии жизни уфимского дворянства начала XIX века, был проанализирован в докладе Т. Леоновой из Уфы.

В заключение можно выразить некоторое сожаление в связи с тем, что ни в выступлениях, ни в материалах конференции не оказались представлены практики кино и телевидения, имеющие прямое отношение к созданию фильмов и телепрограмм исторической тематики. Единственным исключением оказался выдающийся мастер отечественного кино, главный оператор советского фильма «Война и мир» А. Петрицкий, выступивший в ходе общей дискуссии. Тем не менее остается надежда, что по выходу в свет данный сборник привлечет внимание хотя бы некоторых представителей нашей творческой общественности и сориентирует их на работу над новыми замыслами, проецирующими на экран зримую память о славной и исполненной драматизма эпохе 1812 года.

Дмитрий Караваев

Виктория Чистякова

В современной историографии существуют уже сложившиеся и постоянно развивающиеся исследовательские направления, связанные с изучением памяти как культурно-исторического явления, исторической политики и политики памяти (отметим работы М. Хальбвакса, П. Нора, Ф. Артога, П. Хаттона, Я. Ассманна, И. Рюзена, Д. Винтера и многих других). Как замечает Я. Ассманн, за последнее десятилетие «память» стала ведущим концептом cultural studies. Количество книг, появившихся по проблемам памяти уже заполнило целые библиотеки. Дискурс о памяти быстро распространяется и растет число различных подходов к изучению культурной памяти, причем которые существуют отдельно друг от друга, не обращая внимания друг на друга. Но при этом, в чем дискурс о памяти действительно еще нуждается – это теоретическая строгость, точность, интегрированность, также как и дифференцированность позиций, переосмысление центральных понятий [1] Aleida Assmann, Re-framing memory. Between Individual and collective forms of constructing the past In Performing the Past Memory, History, and Identity In Modern Europe Karin Tilmans, Frank van Vree and Jay Winter (eds.) Amsterdam University Press, 2010, P. 35. .

Принципиально важное место в исследованиях памяти занимает проблема соотношения индивидуального и коллективного, которая неоднократно становилась предметом оживленных дискуссий. Целый ряд исследователей настаивает на использовании понятия памяти только в тех случаях, когда речь идет об индивиде [2] См. например, Susan Sontag, Regarding the pain of others, New York, 2003; Савельева И.М., Полетаев A.B. История и время. В поисках утраченного. М., 1997; Лоуэнталь Д. Прошлое – чужая страна. Спб., 2004. . Не случайно сегодня часто отмечается не всегда корректное использование понятий «культурная», «коллективная» память в исторических исследованиях, что иногда выглядит скорее как дань методологической моде, нежели серьезное стремление обогатить инструментарий и подходы исторической науки. Но это означает только повышенную необходимость дальнейшего осмысления и разработки проблематики памяти в современной науке на междисциплинарной основе. Опираясь на идеи Я. Ассманна, разделяющего коммуникативную и культурную память, отметим, что коммуникативная память представляет собой устную традицию, которая мало формализована, возникает в процессе межличностного взаимодействия и существует на протяжении 3-4-х поколений. Культурная память – особая символическая форма передачи опыта, выходящая за рамки опыта отдельных людей или групп, формализованная, ритуализированная, выражается в мемориальных знаках – памятных датах, местах, церемониях, письменных, изобразительных, монументальных памятниках. Культурная память передается многократно, из поколения в поколение, в режиме большей длительности, имеет ориентирующую, нормативную, конституирующую функции [3] См. Ассманн Я. Культурная память: письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности. М., 2004. .