Ольга Торощина - Антон из «Зазеркалья»

– Дурак, – обиженно отозвался рыжий и убежал.

Суету и неразбериху первых школьных дней Антон пережил достаточно спокойно. Ему как можно быстрее хотелось подружиться с одноклассниками, стать таким же, как все: носиться на переменах по коридору, кидаться скомканными бумажками, махаться портфелями и дергать за косицы девчонок. Но контакта, увы, не получалось! Стоило ему только приблизиться к мальчишкам и открыть рот, как все замолкали и смотрели на него, как на пришельца с другой планеты или конченного придурка.

Первоклассников построили парами и повели в столовую.

– Мы идем как римские легионеры, – решил поделиться с товарищами своими наблюдениями Антон. – Давайте хором крикнем: «Вива, Цезарь! Вива, император!»

И для наглядности, чтобы всем стало понятно и весело от этой игры, Антон заголосил во все горло: «Вива, Цезарь! Легион готов принять смерть за тебя!». Одноклассники в испуге шарахнулись от него, стройные ряды смешались, а одна девочка даже заплакала.

– Марина Сергеевна, я не хочу с Загребневым в паре стоять! Переставьте меня!

– Да он вообще больной, – подытожил всеобщее мнение рыжий.

Этого рыжего звали Серега Сидоров, и с ним у Антона отношения особенно плохо складывались. Через какое-то время стало понятно, что Сидоров в классе явный лидер и Антона просто терпеть не может. А затем пассивное непонимание плавно переросло в активное неприятие. То есть сначала с Антоном перестали разговаривать, потом начали обидно дразнить, а затем стали бить. Домой Антон постоянно приходил с разбитым носом и порванной одеждой, но не жаловался. Да это было и бесполезно!

– Ой, маленький, опять у тебя синячок под глазом, – сочувствовала добрая мама. – Давай я тебе его тональным кремом замажу.

– Это нормально, пацаны всегда дерутся! Эх, я в его годы такое вытворял… – мечтательно вздыхал о лихой молодости папа.

Но всему есть предел. Однажды, когда ватага одноклассников пинками и затрещинами загнала Антона в угол и мальчишки были уже готовы вздуть этого «отщепенца» по полной программе, он не выдержал, схватил с подоконника горшок с кактусом и опустил его на голову Сидорову. Горшок раскололся пополам, Сидоров от удивления широко открыл рот и глаза, тонкая струйка крови побежала у него по лицу, он покачнулся и упал.

Родителей Антона вызвали к директору. Мама-актриса рыдала и периодически падала в обморок, видимо заранее примеряя на себя роль Гертруды и прочих благородных матерей.

– Мой сын, мой бедный сын! – стенала она, уронив голову на директорский стол.

Бледный папа стоял рядом, слегка покачивался, но мужественно и вовремя, прямо на реплику, подавал жене платок. Чувствовал он себя отвратительно, накануне в театре был банкет со всеми вытекающими последствиями.

– Послушайте, ситуация очень серьезная, – пытался вразумить их директор школы. – У Сидорова сотрясение мозга, его родители имеют полное право в суд подать! Мы должны вашего сына из школы исключить и в детскую комнату милиции на учет поставить.

– Мой внук не способен на злодейство! На преднамеренную жестокость! Не верю!!! – Дед-режиссер со всей силы колотил своей палкой в пол, да так, что стекла дрожали.

– Он только защищался! Его били! – исступлённо кричала «Ба».

– Во все времена гении были изгоями! Их унижали и уничтожали, но их имена остались в веках! Наш мальчик просто другой! – художник «Де», защищая внука и всю мировую культуру, побагровел, и на лбу у него выступили мелкие бисеринки пота.

– Да, Антон другой, – осторожно начала классная руководительница Марина Сергеевна. – Далеко опережает в развитии своих сверстников, но он не умеет общаться и не может подстроиться под окружающий мир. Он совершенно асоциален!

– Мой сын болен! – опять заголосила мама.

Антон стоял тут же, в уголке, низко опустив голову. И без того расколотый на мелкие частички мир окончательно рушился. Ему казалось, что он как та самая несчастная девочка Алиса, которая погналась за белым кроликом, сдуру провалилась в «Зазеркалье» и летит, летит в тар-тарары и конца этому никогда не будет. Призрачный мир со всех сторон опутал его, обхватил своими мягкими и хищными лапами, а реальная жизнь его не принимает. Да так ли она хороша, эта реальность? Тут все злые и жестокие, грубые и ограниченные. И куда же ему, недотепе Антону, деваться?

– Значит, так, забирайте вашего ребенка из школы, – решительно сказал директор. – Мы будущих преступников растить не хотим!