Александр Макаров - Независимое кино в России

– «Извне».

– Да, я оказался «извне». Так вот, я прекрасно понимаю, что всеми этими дорогами пройти человеку со стороны, только со сценарием под мышкой, действительно очень сложно, потому что какой бы это ни был замечательный сценарий… В лучшем случае, если это окажется просто гениальный текст, такому автору могут предложить выкупить этот сценарий. Это самое большее. Естественно, ему никто не даст снимать кино, потому что он – никто. Так и было: я же не режиссер и не продюсер, никто меня не знает. Я просто какой-то хороший парень со стороны со своим сценарием. В общем, это касается всего. Что касается того же Министерства Культуры, то для них вообще нужно сделать целый фильтр, потому что не знаю, как сейчас (сейчас у них этот фильтр сделан по-другому), но раньше, я уверен, их заваливали сценариями всякие графоманы. Если даже есть какой-то жемчуг, то найти его для них огромная проблема. И вложить в это деньги еще большая проблема. В итоге процесс бы стоял, если бы мы не делали какие-то маленькие шаги. У нас не было денег, но мы, например, рисовали раскадровки. Это огромная работа, это очень большой и важный кусок подготовки. И мы тогда это делали вдвоем с Кимом: мы придумали, как мы это будем снимать, рисовали, у нас одна за другой появлялись картинки. Фильм начинал обретать мясо. Ты хочешь что-то спросить.

– Да, потому что это уже началась подготовка.

– Эта подготовка началась вскоре после того, как сценарий был написан.

– Она началась спонтанно? С какой целью вы рисовали раскадровки?

– Ну все очень просто: есть кино и есть сценарий, по которому нужно снять кино. Кино не снимается – это неправильно. Его надо делать. Оно никогда не снимется, если ты не начнешь его делать. Мне очень нравится цитата, наверное, какого-то великого человека: «Если ты не можешь бежать к цели, ты должен к ней идти, если не можешь идти – должен ползти, если не можешь ползти – должен просто лечь в ее направлении». Я всегда чувствовал ужасное недовольство собой, если я в течение какого-то времени ничего не делал для проекта: если я не отправил ни одного письма и так далее. Когда я делал хотя бы что-то, мне было легче.

– Я думаю у многих, кто впервые услышал о «Панфиловцах» после истории с краудфандингом, наверняка создастся впечатление, что вы сразу собрали кучу денег. Твой рассказ показывает, что, на самом деле, за любым успехом все равно очень много лет попыток и кропотливой работы.

– Как вообще получилась история с краудфандингом? Это как раз то, о чем я говорил. Вот эта медленная, небольшая работа над фильмом, которая не останавливалась, привела к тому, что зимой 12/13 года мы сняли тизерный ролик, собрали его. Он, в общем-то, был нужен нам самим. Это был даже черновик ролика, но просто один из его создателей – Андрей Соколов – человек настолько педантичный и так отнесся к пост-продакшену, что это даже хотелось показать. Так и получилось. Еще я показал его своему другу Мишке Фёдерову. Он посмотрел и сказал: «О, это круто. Давай покажем его Варгеймингу? Может, они нам помогут чем-то. Или, давай его выложим в YouTube?». Мишка, он всегда мне сочувствовал и помогал как мог, ну а тут уже появился вроде как продукт, который можно куда-то пристроить. В общем, мы выложили его в YouTube, и он стал как-то так распространяться. Появились какие-то первые отзывы, но сразу много народу посмотрело его после того, как его разместил у себя Гоблин (Дмитрий Пучков). Поскольку у него очень большое сообщество людей, которые ходят в Тупичок Гоблина, то количество просмотров сразу выросло в разы.

– Скажи, он есть в интернете сейчас?

– Этот ролик?

– Да.

– Конечно, есть. И вот, значит, под этим роликом начали появляться отзывы о том, что это, мол, классное дело, «мы готовы проголосовать рублем». Такие призывы: «Давайте, ребята, если вам нужны деньги, мы готовы вам что-то заслать, чтобы вы продолжали работать». Миша тогда стал меня уговаривать, да и Дима Пучков тоже говорил, что надо сделать, чтобы было куда: «Как-то вы там определитесь». И Миша сделал проект тогда еще на площадке Boomstarter. В общем, есть краудфандинговые площадки: на тот момент, мне кажется, их было две в стране, но сейчас их стало больше, потому что, как оказалось, это выгодный бизнес. На одной из таких площадок ты можешь создать проект, а площадка предоставляет тебе доступ к платежным системам. Точнее, даже не столько тебе, сколько жертвователям. Ты у них открываешь некий счет и деньги, на самом деле, накапливаются на счетах площадки. По условиям площадки ты можешь сказать, сколько денег тебе нужно в этот конкретный кусок сбора средств – заявить сумму. Вот, я собираю такую-то сумму: допустим, миллион рублей. И заявить срок, в который ты собираешься ее собрать. Такие условия. В общем, все это требует определенного оформления, бумажного оформления – Миша все это взял на себя, все оформил. Я посмотрел, сколько там собирают другие проекты: они собирали там в лучшем случае какие-то сотни тысяч рублей. Тогда мы решили: «ну, попросим 300 тысяч рублей». А срок месяц. Если в этот срок ты не собираешь нужную сумму, эти деньги как бы отправляются обратно жертвователям, то есть ты не получаешь ни копейки. Люди, которые у себя на проектах заявляют небольшие суммы, допустим, 200 тысяч и не добирают 30-40 тысяч, могут доложить свои деньги. Это тоже выгодно для площадки, то есть все это работает в пользу краудфандинговой площадки. Соответственно, мы попросили 300 тысяч и заявили, что будем собирать их месяц. Как только проект был открыт, объявление появилось на сайте Дмитрия Пучкова. Можно уточнить, копнуть историю, но мне кажется мы собрали миллион рублей дня за три. В этот момент в принципе все поменялось. Судьба картины изменилась. За месяц пока был открыт проект мы собрали 3 200 000 рублей. Это были деньги, на которые мы не рассчитывали. В сборе приняло участие почти 4000 человек. Они писали очень много комментариев, отзывов и они были такие, что я, читая это, понял: на нас неожиданно легла ответственность за эти пожертвования. Люди доверили нам свои деньги, и они декларировали этим: «ребята, мы верим, что вы снимете хорошее кино; нам надоело плохое кино, снимите, наконец, что-то стоящее». Когда сбор подходил к концу, перед нами встала дилемма: либо мы тут же открываем новый сбор, либо поступаем как-то по-другому. Да, нами резко заинтересовались СМИ, потому что мы стали рекордсменами российского краудфандинга. До сих пор нам иногда звонят корреспонденты и говорят: «Вы собрали 3 миллиона рублей, вы рекордсмены краудфандинга». Хотя сейчас мы собрали уже 28 миллионов. Мы до сих пор остаемся рекордсменами, это действительно так. И на Бумстартере по-прежнему висим как рекордсмены, они по-прежнему пьют из этой чаши.