Владимир Качан - Аплодисменты после…

– Зачем вы все говорите «исполнилось бы»? Хватит уже! Ему, знаете ли, исполнилось! Просто он до этого не дожил. Исполнилось или исполнится в декабре. А потому непременно исполнится и 71, и 75, и т. д.

Через пару дней позвонили ещё по тому же поводу, и я подумал, что округлость этой даты настолько привлекательна и аппетитна для этих средств информации масс, что мимо они уж точно не пройдут, и ко мне обратятся ещё не раз.

А ещё подумал: чем я персонально мог бы отметить эту дату? И решил, что не может быть ничего лучше, чем совершить пусть скромную, но полезную попытку продолжить его хлопотливое, трудное и благородное дело – программу «Чтобы помнили». Но в прозе, в виде серии новелл, небольших рассказов о покинувших нас друзьях, приятелях или просто хороших знакомых. Эскизы, наброски, иногда даже неожиданные штрихи к их уже существующим классическим портретам. И пусть это будет, упаси господи, не некролог какой-то и не реквием по усопшим, а напротив, должно быть весело, легко, иногда лирично, но, безусловно, лишено даже намёка на уныние и грусть, то есть именно так, как (я в этом уверен) они бы и сами хотели.

И так как мы начали с имени Л. Филатова, то логичнее и правильнее всего с него и начать. А называться всё будет почти так же, в ту же тему, что и у него, – «Аплодисменты после…». И конечно же для того, «Чтобы помнили».

Леонид Филатов – мой друг, однокурсник и первый соавтор по песням. С рассказов о нём и начнётся эта книга. И он, и все представленные здесь люди – бесспорно герои нашего времени, ставшие легендами ещё при жизни, а уж потом, после их ухода, – тем более. Они по-прежнему заслуживают аплодисментов, больше, чем множество сериальных звёзд, которые ничем иным себя и не считают. Только звёзды! И кончен разговор! А все те люди, о которых здесь пойдёт речь, никакими звёздами себя не считали, а если где-нибудь и называли их так, они относились к своей «звёздности» с умной иронией, а иногда даже издевательски.

Кадр из кинофильма «Кто заплатит за удачу», студия «Мосфильм», режиссёр К. Худяков, 1980 г.

Всем известна ТВ-программа Л. Филатова «Чтобы помнили». Хотя нет, выразимся скромнее – не все забыли, что такая программа была, а их дети, скорее всего, об этом и понятия не имеют. Но так или иначе этот благородный акт Филатова хочется в какой-то степени продолжить, что я и пытаюсь реализовать в этой серии очерков, рассказов, новелл об этих исключительных личностях. Обо всех пойдёт речь в настоящем времени. Не только потому, что многое было написано при их жизни, а потому что у меня язык не поворачивается говорить о них «был», «была», «улыбалась», «шутил» и т. д. Они здесь, рядом, они влияют на наше поведение и поступки. Может быть, мы все существуем в едином пространстве-времени. Выдающийся американский писатель Курт Воннегут как-то сказал: «Нам одновременно дано прошлое, настоящее и будущее». Подумаем об этом и начнём…

…Хотите – овации, хотите – аплодисменты, подходит и то и другое. Ими был встречен Леонид Филатов, когда впервые вышел на сцену после пятилетнего перерыва. Это происходило на сцене театра «Школа современной пьесы». Идея собрать авторский вечер пишущих артистов принадлежала руководителю театра Иосифу Райхельгаузу. И вечер этот, надо сказать, более чем удался. Билеты были проданы задолго до намеченной даты, и зал был набит битком; люди стояли в проходах, а те, кто не проникли внутрь, слушали из коридора. Ну ещё бы! Как заманчиво было увидеть и услышать знаменитых артистов: Гафта, Юрского, Дурова, но не в их традиционном актерском качестве, а в другом, литературном. Идея была, бесспорно, удачной и ещё добавила очков репутации театра, проводившего на своей сцене вечера Окуджавы, а также бенефисы Татьяны Васильевой или Михаила Глузского и другие не менее благородные мероприятия.

Однако ещё одна навязчивая, но плодотворная идея билась в предприимчивых головах организаторов: как бы затащить на этот вечер, на эту сцену Леонида Филатова, который в литературно-творческом смысле был просто обязан украсить собой эту компанию, а вот в физическом смысле – не мог. Вернее, думал, что не мог, а на самом-то деле – смог, хотя и чувствовал себя слабо, неуверенно и очень нервничал: ведь он целых пять лет на сцену не выходил. Леонид отказывался, не хотел, боялся, но в конце концов его удалось уговорить. Ему объяснили, что на сцене будет стоять стул, он будет читать сидя и, если хочет, даже курить, перед ним поставят столик с микрофоном и пепельницей, то есть будет самая привычная и комфортная обстановка. Райхельгауз, ненавидящий курение, шел даже на это, смирившись с тем, что Филатов без сигареты – такой же нонсенс, как Пушкин без Дантеса. В обоих случаях – без того, что убивает.