Александр Ширвиндт - Проходные дворы биографии

Писать тебе буду редко, ибо неоткуда отправлять письма, из совхозов они идут по 10–15 дней. Ты мне пиши на Кустанай, до востребования – я буду там 1-го числа, и ты должна мне к этому времени дать полный отчет московских событий. Я скучаю по дому, тебе и Мишке. Крепко вас целую и люблю.

Если удастся, то позвоню когда-нибудь вечером.

P.S. Кися, ты ценишь, что я не написал ни полслова о резине, гараже.

Письмо Наталии Николаевны

Начало письма не сохранилось

…Очень не хочется держать Мишку в Москве весь май и июнь, а без меня на даче он жить не может, так как все врачи в один голос говорят, что его обязательно надо кормить, хотя бы несколько капель в день, как лекарство. Это предохраняет от всех заболеваний. Поэтому я думаю делать диплом до мая, потом уехать на дачу, с осени опять диплом и в ноябре-декабре защищать. Как ты на это смотришь?

И потом я боюсь просто не вытянуть до июня, ведь работать придется не меньше десяти часов в день. И если бы я спала ночью, а так очень трудно, и буду совсем психом.

Напиши скорей свои соображения по этому поводу, а то это надо решать немедленно. Или просто и откровенно оставаться на второй год. Но это, по-моему, хуже, да и на следующий год будет совсем другая программа.

Мишка лежит чистый и сытый, в благодушном настроении, и даже дал свою лапу, чтоб послать папе.

Он сидит почти без поддержки, но я долго не разрешаю, только на минуточку.

Вчера надела ему башмачки и держала под мышки так, чтобы ножки касались пола. И он (вот что значит инстинкт!) стал перебирать ножками, как будто идет.

Целуем тебя крепко-крепко. Очень скучаем. Ждем.

Твои

Жена, Киса, как обещал, пишу в первый вечер. Доехали хорошо, только жарко. Квартирка вонючая, но отдельная: три комнаты, есть ванна и газ и даже телефон. Есть еще хозяин – одинокий еврей-пенсионер. Денег у нас нет, поэтому решили питаться дома – завтра первая проба – Колычев будет варить обед из принесенных утром Вадюшей Жуковым продуктов с рынка, я мою посуду и накрываю на стол. Юрка обещался сварить щи и картошку с мясом – ходит гордый, а мы дрожим и с ужасом ждем завтрашней трапезы. Есть холодильник – это счастье. Готовим лед и сосем его. Сегодня жара 34 градуса – завтра еще больше, говорят. Соскучился уже по вам с Мишкой – а ведь еще долго…

Кися, родной мой, это я! Сегодня 16 июля – от тебя ни одной строчки. Звонил папе, он сказал, что ты должна быть в Москве 15-го. Ждал твоего звонка до 3-х часов ночи, но, увы! Ребята успокаивали, говорили, что в Москве 35 градусов и ты побоялась везти Мишку, но почему же ни одной строчки? Я страшно волновался, все время мерещится: что-то случилось, а от меня скрывают – как же тебе не стыдно? Ты разлюбила меня? Но как мать моего ребенка ты обязана сообщать мне о его здоровье.

Жара и духота здесь совершенно страшные – все время 35–40 и пыльный, раскаленный город. Играть немыслимо – Волга не спасает, ибо после нее еще страшнее возвращаться в город.

Скоро мой день рождения – опять вдали от всех вас! Грустно! Хожу в скверы и ищу Мишкиных ровесников – черненьких и упрямых. Очень соскучился по нему, просто очень.

Вчера Юрка ровно час разговаривал по телефону с Лидкой, а я лежал и завидовал.

Живем мы у очень милого старого еврея, который в нас души не чает и бегает за молоком, несмотря на свои инфаркты.

Как никогда, ощущаю себя здесь одиноким – снятся дача, прохладный «верх», бадминтон и ты – нежная, ласковая, не упрямая (почему-то в гастролях ты для меня всегда такая). Старики мои тоже ничего не пишут – забыли. Куда им писать, не знаю. Не забывай их и давай возможность проявлять максимум бабушко-дедушкинских чувств. Будь мудрая и хорошая, как ты умеешь.

Я считаю дни до окончания этой пытки. Проходили мы здесь поначалу очень прилично, но, когда наш «прелестный» репертуар иссяк, Саратов разочаровался. Да вообще надо быть ненормальным, чтобы в этот душный ад сидеть в театре. Весь город в наших афишах и портретах. В витрине ресторана «Волга» стоит огромный портрет твоего мужа из «Романтиков», и вечером моя улыбка освещается висящими прямо над головой неоновыми буквами «Удешевленные обеды». Так что я виден и ночью и днем.