Екатерина Мишаненкова - Любовь Орлова

Рассказывали, что «почти каждый вечер после спектакля австриец увозил актрису на своем черном хромированном «мерседесе» в ресторан, и только поздно ночью они возвращались в Гагаринский переулок. Оставаться там австриец не мог – старшие Орловы не одобряли увлечение дочери да и боялись за нее. Связь с иностранцем еще не считалась преступлением, как несколько лет спустя, но уже могла дорого обойтись советской гражданке. Но Люба, казалось, увлеклась не на шутку, забыв об осторожности. Когда родительские попреки надоедали ей, она переселялась на время к Францу, в шикарный номер гостиницы «Националь»…»

Между тем карьера Орловой потихоньку шла в гору. Эпизодические роли сменились на второстепенные, вскоре она сыграла горничную в самом популярном спектакле Музыкальной студии МХАТа «Дочь Анго», потом Жоржету в «Соломенной шляпке» и сумасшедшую в «Девушке из предместья». Не бог весть что, но сама Люба была довольна – она писала с гастролей своей московской подруге Наталье Дузь: «Спасибо за поздравления с “Соломенной шляпкой”. Я была очень счастлива играть премьеру – сама понимаешь. Очень мне обидно, что не было рецензий, я мечтала, что обо мне что-нибудь напишут, но почему-то не было. Часть публики ругалась, а часть была довольна. Самый большой успех дает Карменсита, а потом Анго».

На сцену выкатывался блестящий американский лимузин, его мы взяли напрокат из нашего же спектакля “Джонни”. Я был за рулем, рядом со мной сидела Орлова. Затормозив, я лихо выскакивал из машины, обегал ее и любезно открывал дверцу, встречая свою очаровательную даму. А дама у меня была действительно очаровательная. Молодая, красивая, в элегантном бальном платье. Я же был в черном строгом фраке. Звучало томное танго, и мы с Орловой так же томно, с каменными лицами танцевали. Чем непроницаемее были наши лица, тем заразительнее смеялись в зале.

К тому же в ожидании больших ролей Орлова не теряла времени даром, а пробовала себе еще и в жанре эстрады. С 1928 года она уже начала выступать с концертами из произведений корифеев русской музыки – Глинки, Даргомыжского, Мусоргского и Чайковского. «Я мечтала найти форму исполнения, при которой зритель видел бы не стоящего на эстраде певца, а поющего и действующего в образе актера, – писала она потом в автобиографии. – Этой работой я увлекаюсь до сих пор».

Параллельно она продолжала заниматься хореографией и актерским мастерством, и ее усилия не пропали даром. Ксения Котлубай долго приглядывалась к тому, как она играет свои маленькие роли, и в конце концов стала готовить ее к роли Периколы в одноименной оперетте.

«Перикола» –Опера-буфф Жака Оффенбаха в 3-х действиях, 4-х картинах. Либретто А. Мельяка и Л. Галеви. Премьера состоялась 6 октября 1868 года в Париже.

Содержание:

Действие происходит в столице Перу Лиме в XVIII веке.

Молодые уличные певцы Перикола и Пикильо любят друг друга, да вот беда – их таланты не приносят больших доходов, бедняги еле сводят концы с концами. В один прекрасный день испанский наместник в Перу дон Андреас, инкогнито гулявший по городу, случайно видит голодную и уставшую Периколу. Он хочет сделать ее своей фавориткой. Однако придворный этикет запрещает находиться при дворе незамужним женщинам. Дон Андреас приказывает оруженосцам быстренько выдать Периколу за кого-нибудь замуж. Те случайно натыкаются на страдающего из-за измены возлюбленной Пикильо, подпаивают его и уговаривают жениться.

Перикола, успевшая передумать становиться фавориткой, соглашается на свадьбу, случайно узнав собственного жениха. А Пикильо узнал о своем браке лишь на следующий день, когда протрезвел. Он разозлился и так разбушевался, что его срочно отправили в тюрьму. Перикола добровольно отправилась вслед за ним. После ряда приключений они благополучно освобождаются, заперев в камере вместо себя испанского наместника. Народ защищает беглецов от расправы, и вице-королю, чтобы сохранить лицо, приходится их помиловать.

В «Периколе» Орлова по-настоящему заблистала, и неудивительно, что ей скоро дали еще одну главную роль – в новой оперетте «Корневильские колокола», «взорвавшей» опереточную сцену новым прекрасным либретто, наверное, лучшим из всего, что тогда ставили. «Комсомольская правда» писала о нем: «Мы давно не слыхали на нашей оперной сцене такого яркого, звонкого и культурного текста». Одна из его авторов, Вера Ибнер, говорила в интервью «Вечерней Москве»: «От старых “Корневильских колоколов” у меня, как вероятно у многих, сидело в памяти: “Смотрите здесь, смотрите там”, “Плыви, мой челн, по воле волн”, “Немки, испанки и итальянки, словом, весь мир” и так далее. Все это было несокрушимо как Библия. Казалось почти невозможным хоть как-нибудь обновить эти дряхлые реченья, запетые всеми провинциями вселенной. Поэтому предложение театра Немировича-Данченко заняться “Колоколами” несколько смутило меня и, мне думается, моего соавтора В. Зака. Правда, театр развернул перед нами эскиз плана предполагаемого представления. Но это была только схема, “проект кита”, которому надлежало дать жизнь. Дальнейшая работа авторов театра пошла именно в этом направлении. На мою долю выпали главным образом трудности стихотворного текста. Мне нужно было написать так, чтобы: 1) не рвать общую сюжетную линию, 2) чтобы слова по возможности идеально совпадали с музыкой, 3) и, самое важное, сделать это так, чтобы не уронить свое звание поэта».