Антон Долин - Оттенки русского. Очерки отечественного кино

В конце концов нам, как педагог — детям (кстати, школьный учитель в исполнении Евгения Коряковского — единственный однозначно положительный герой фильма), Бондарчук объяснит: неприятие Другого — это прежде всего неприятие самого себя. Стоит это осознать, и Ромео с Джульеттой, возможно, не обязательно будут умирать.

Кто поспорит, «Большой» — событие. Первый за девять лет полнометражный фильм Валерия Тодоровского. Первый в новейшей истории фильм о Большом театре, снятый в тесном сотрудничестве с ним. Первая кинопремьера на его сцене со времен «Броненосца „Потемкина“». Картина, в которой главные роли играют не просто дебютантки, но профессиональные балерины, превращенные Тодоровским в актрис. А рядом с ними Алиса Фрейндлих, Валентина Теличкина, Александр Домогаров. Мимо такого не пройдешь. Как не пройдешь, вдруг оказавшись в Москве, мимо здания Большого, мечтательно взглянув на колоннаду: «Вот бы побывать там как-нибудь на „Жизели“ с Захаровой и Цискаридзе…» И пойдешь дальше, оставив мечту неосуществленной. Некоторые мечты лишь выигрывают от того, что не реализуются.

Впрочем, «Большой» был задуман настолько амбициозно, что вряд ли в принципе имел шансы на стопроцентную удачу. Недаром в истории кино так мало фильмов про балет, а хороших — еще меньше. Слишком силен миф, слишком своеобразна специфика, слишком навязчивы стереотипы, от которых не спасся и Тодоровский. Смог обойтись без стекла в пуантах и кислоты в лицо (собственно, иначе вряд ли театр согласился бы участвовать в проекте), но угодил в остальные капканы: показал и тяжелейшие условия обучения в балетном училище, и жесткую конкурентную среду, и вынужденно монашеский быт будущих танцовщиц. Сделал героиню оторвой из провинции, попавшей в руки к талантливому, но пьющему педагогу (Домогаров), а потом — властной и гениальной, но впадающей в маразм преподавательнице (Фрейндлих) уже в Москве. Заставил ее сомневаться в том, что когда-нибудь она выйдет на сцену Большого в сольной партии, хотя зритель знает заранее: выйдет.

Кажется, авторы (Тодоровский и сценаристка Анастасия Пальчикова) настолько подробно погрузились в описываемый ими мир, что так до конца не смогли определиться, какую историю хотели рассказать. В «Большом» их три, все разные, но в трехактную структуру не складываются, поскольку хронология в фильме причудливо, без видимой логики, перепутана. Первый сюжет — о девочке из депрессивной глубинки (дебютантка-гимнастка Екатерина Самуйлина, лучшая роль картины), невоздержанной на язык и самостоятельной, которая оказывается в столичном училище под крылом всевластной пожилой дивы Галины Белецкой (Фрейндлих). История успеха, очередная «Золушка». Точнее, «Билли Эллиот». Сюжет № 2 — о выпускном бале и двух конкурентках-подругах, Юле и Карине (пикантная Маргарита Симонова и красотка Анна Исаева), одна из которых должна будет выйти на сцену в партии принцессы Авроры. История соперничества. Наконец, третий сюжет — постановка в Большом новой версии «Лебединого», где Одеттой должна стать одна из бывших подруг, тогда как другая приговорена к кордебалету. Это уже почти триллер, поскольку на сцене возникает третий участник треугольника, демонический француз Антуан Дюваль (Николя Ле Риш).

Сам Тодоровский утверждает, что снимал кинороман. Менее дипломатичный комментатор употребил бы слово «сериал». Не секрет, что Тодоровский успешно работает как продюсер на телевидении; предыдущая его — возможно, лучшая и самая личная — работа, «Оттепель», была именно сериалом. Парадокс в том, что там сюжетные линии были гармонично увязаны друг с другом. Невзирая на телевизионный формат, снята картина была авантюрно, особенно в части хореографии, как и предшествовавшие ей «Стиляги». Напротив, «Большой» в визуальном смысле традиционен настолько, что навевает уныние, а нашинкованные сцены из прошлого и настоящего, кажется, элементарно скрывают фабульные дыры.

Нетрудно догадаться, что полным метром дело не ограничится, нас ожидает и многосерийная версия. Поразительно, как в России продолжают снимать кино по принципу «два в одном», для большого экрана и малого, и никак не могут взять в толк, что как минимум один из двух неизбежно получится неудачным. А то и оба. Сериал и полнометражный фильм — совершенно разные формы, их сосуществование в рамках одного произведения невозможно. Почему-то это понимают в мире высокобюджетного, по-настоящему классного американского телевидения, а у нас никак не поймут.