Анатолий Гончаров - Мадам, уже падает Листьев

Попытка уже итальянских репортеров выяснить подробности в пресс-службе кремлевской администрации привела их в замешательство. Было сказано, что справляться обо всем следует у шефа протокола Владимира Шевченко. «А где сам господин Шевченко?» – спросили репортеры. «Как где? – удивились в Кремле. – С ним, в Италии. Ближе к ночи оба вылетают в Москву. Борис Николаевич будет госпитализирован в Центральную клиническую больницу, в правительственный люкс 7-го корпуса…»

Самолет еще находился в воздухе, когда Владимир Путин позвонил экс-президенту и пожелал скорейшего выздоровления.

Лечащим врачам, обслуживающим правительственный люкс в 7-м корпусе ЦКБ, Борис Николаевич пожаловался, что сквозь утренний сон услышал странную и обидную фразу: «Поешь деликатного, сволочь!» Дальше случился полный провал сознания: ночь тиха, пустыня внемлет богу, и звезда звезде сулит кирдык… Примерно в это же время Путин сказал Сильвио Берлускони: «На все оглядываться – башка отвалится». Сильвио не понял, но согласился.

Велик Берлускони, ничего не скажешь. Даже Наполеона превзошел ростом на целых четыре сантиметра. Сомневающимся предлагали ознакомиться с результатами опросов среди молодых итальянцев. Эффект ошеломителен: по популярности Сильвио Берлускони опередил даже Иисуса Христа. То ли на самом деле Кавалер так велик, то ли у Всевышнего с рейтингом неблагополучно.

Свою популярность Берлускони объяснял так, что это ничего не объясняло: «Я побеждаю по жизни не потому, что самый известный в Италии, а потому, что самый любимый». Правда, после двухдневного пребывания в сочинской резиденции Путина «Бочаров ручей» 28 и 29 августа 2005 года слегка усомнился в своей позиции. Самым любимым для многочисленной прессы, в том числе итальянской, стал мини-конь по имени Вадик, подаренный Путину в Казани. Лабрадор Кони явно сочувствовал Сильвио. Конек-горбунок, имеющий при двухлетнем возрасте 56 сантиметров роста в холке, блистал, а Сильвио оставался в тени и был грустен.

Грусть переходила в стадию печального разочарования. Вероятно, оттого, что Путин не назвал Италию в качестве кандидата на место постоянного члена Совета Безопасности ООН, а назвал Германию. Судить трудно, почему такой расклад предпочел Путин. Возможно, поддержка российского президента была тогда важнее для канцлера Шредера, близкого друга Владимира, а итальянскому премьеру, хоть он тоже друг, предстояло еще заслужить такую поддержку. И не просто декларативной риторикой, а некими конкретными шагами. Но вот какими?

Берлускони был очень внимателен ко всем словам друга Владимира, произнесенным на неформальном брифинге в присутствии мини-коня Вадика и лабрадора Кони. Тогда-то и прозвучала загадочная реплика Путина насчет башки, которая отвалится, если на все оглядываться. Премьер оглянулся на собственный путь в политике и вдруг понял мотив, руководствуясь которым итальянцы дважды избрали его премьером: «Ему воровать уже не нужно».

Вроде бы близок этот мотив российскому электорату, если иметь в виду поползновения к власти Касьянова, которому тоже не нужно больше воровать, но нет. Все-таки нет. Был бы этот мотив приоритетным, давно избрали бы президентом Чубайса, но тому не светит. И никому из тех, кто более или менее удачно воровал в эпоху ельцинского правления, не светит. Пусть даже все они думают по-другому, рассчитывая свалить Путина, не дожидаясь 2008 года. Свалить, раскрыв тайну двойника Ельцина. Но это палка о стольких концах, что не приведи Господь нечаянно оступиться спросонья и угодить под ее удар.

Сильвио понял главное, на что следует обратить внимание, не оглядываясь, – двойник Ельцина. О том и поделился со своей женой Вероникой, затосковавшей в сочинских сумерках о лучезарных видах на Тирренское море из окон виллы «Чертоза» на Сардинии. Теперь, стало быть, и Вероника знала, что на вилле «Черепашка» отдыхает не сам Ельцин, а его вилюйская копия.

С Ельциным Берлускони был знаком с 1994 года. Все последующие годы Борис стремительно деградировал. Одутловатое лицо его становилось похожим на старую диванную подушку, узкие прорези заплывших глаз вытягивались в ниточку – что можно разглядеть сквозь такие щели? К тому же речь ужималась до невразумительных междометий, среди которых единственным опознаваемым глаголом звучало привычное и необъяснимое «понимаешь». Сам российский президент все больше смахивал на сырую глиняную глыбу, припахивающую болотом. Протокольные фотографы делали, что могли, и на снимках Ельцин выглядел, как постигший суровую мудрость пахан, мечтающий об одном – ужраться до спасительной омертвелости.