Марина Марченко - Птица счастья

Пелена затмила мои глаза, мне казалось, что я ничего не вижу и не ощущаю. Я себя чувствовала грязной и униженной. Мне не хотелось жить.

Через некоторое время он издал громкий звук удовлетворения, что можно сравнить с ревом животного во время полового акта, откинулся и застегнул ширинку, у него на лице было что-то похожее на улыбку. Я судорожно начала натягивать на себя одежду. Когда мой насильник это увидел, проговорил:

– Дорогуша, можешь не спешить, у тебя есть еще одна возможность получить удовольствие. Романыч, теперь твоя очередь.

Когда я это услышала, у меня пересохло во рту, я начала говорить что-то невнятное, отталкиваться ногами об землю и ползти назад.

Денис в это время стоял, опустив руки, и даже не смотрел в мою сторону. Я закричала что было сил:

– Денис, опомнись, они меня насилуют. Денис!

Он повернулся, глянул на меня, в его глазах стояли слезы. Я начала кричать в разные стороны:

– Люди, помогите, люди…

А в это время Романыч уже приближался ко мне, с похотливым взглядом он дернул меня за ногу. Я начала отбиваться, била ногами, руками и даже головой. Я была согласна умереть, чем перенести это еще раз. Я абсолютно не чувствовала боли, мне было все равно, откуда у меня идет кровь, я собрала все свои оставшиеся силы и сражалась за свою честь. И тут я почувствовала, как силы уходят от меня, они просто покидают меня.

– Ты что, это же мокруха, – сказал мой насильник.

Я глянула на себя и увидела кровяное пятно на животе. В этот момент силы полностью покинули меня, и я потеряла сознание.

Я слышала, как Денис мне кричал, чтоб я держалась, видела людей в белых халатах, все звуки были как будто из тоннеля, а картинки с людьми шли, как диафильм. Странно, но я совершенно не ощущала боли ни физической, ни моральной, я находилась как будто не в своем теле, а точнее у меня вообще не было тела. Я наблюдала, как врачи бегают вокруг меня и оживленно что-то говорят, даже кричат. Я вышла, а может вылетела из палаты и увидела Дениса, лицо его уже не было окровавлено, оно было в многочисленных пластырях. Он сидел, опустив голову вниз, смотрел на пол, слезы катились из его глаз, но он даже не пытался их вытереть. Я посмотрела на него, и мне стало его жаль. Да, жаль! Ведь он сам по себе очень жалко выглядел, он оказался полным трусом, который не может защитить не только девушку, но и самого себя, он жалкий человек и мне его искренне жаль за то, что он такой трус. Эх, Денис, Денис, а говорил, что защитишь меня… Какой же ты ТРУС. Аж противно становится, глядя на тебя.

Очнувшись, я увидела уже знакомую палату, которую, как мне показалась, я видела во сне, только в ней было много цветов. Я попыталась встать, но почувствовала сильную боль в теле. Тут же забежала медсестра и начала проверять приборы. Она глянула на меня и сказала с улыбкой:

– Вы, видимо, невероятно хотели жить. Вам очень повезло. Я сейчас позову доктора.

– Угу, – все, что я смогла из себя выдавить. Мне было тяжело даже разговаривать.

Через несколько минут зашел врач, он улыбнулся мне, осмотрел мои зрачки и начал рассказывать:

– Здравствуйте, я ваш лечащий врач. Вы находитесь в больнице. У вас было ножевое ранение в области живота. Сейчас все хорошо, главное вы пришли в себя. Вы перенесли клиническую смерть. Так вы пролежали шесть дней.

Я слушала его и думала, что все это мне снится так же как тогда, когда меня привезли сюда. Шесть дней! Шесть дней я пролежала без сознания!

– Скажите что-нибудь, – проговорил доктор, – вы помните, как вас зовут?

– Конечно помню, – сказала я, хоть и невнятно, – Я Калашникова Евгения Александровна, мне 26 лет и я хочу пить.

Врач мне улыбнулся и подал стакан воды.

– Ну вот и отлично. Я пойду, а если вам что-то понадобится, зовите медсестру, нажав на эту кнопку, – и он указал на кнопку, которая находилась недалеко от моей руки.

– Подождите, доктор, – окликнула его я. – Как мой сын, что с ним?

– Ваш сын навещал вас с какой-то женщиной. Кажется, ее звали Натальей.

– Слава богу. Это моя подруга. Спасибо вам.

Он улыбнулся и вышел из палаты. Я осталась одна. Где-то час я так лежала, а потом уснула. Проснулась я от того, что кто-то меня зовет.

– Мама, мама, – я открыла глаза и увидела сына.

– Дорогой мой, – у меня полились слезы. Я прижала его к себе с невероятной силой.

– Раздавишь, – сказал он. – Я так соскучился по тебе. Тетя Наташа мне постоянно говорила, что все будет хорошо. И была права. Мы так долго ждали, когда ты проснешься. А ты все спала и спала.