Валерия Бурневская - Блондинка неудачного цвета!

создавать.

– Все люди хотят быть счастливыми. – Не утерпела всё же Настя. – Он же

любил жену, хотел создать семью, иметь детей.

– Во, во! Сам её выбрал! Значит, ему нужна такая жена, выжимающая

все соки и не ценящая, ай-ай какого прекрасного мужа! В ней он добирает те

черты характера, которых самому не хватает! Закон противоположностей

срабатывает, знаете ли! Кто до сих пор мыслит стереотипами, вряд ли удачно

построит свою личную жизнь и поможет удачно её построить другим. Время

не стоит на месте, и мужчины и женщины стали "немного другими", чем в

Древней Руси….

– Если бы он был доволен своей жизнью, тогда ладно. Но он – не

доволен! Значит, ошибся в выборе. Или, я согласна с Леной, она изменилась.

Её стервозность могла бы быть симпатичной кому-то другому. –

Предположила Настя.

– А ты откуда знаешь, что его такая жизнь не устраивает? – Прищурив

глаза, спросила её Женя. Всё-таки журналисты внимательный и въедливый

народ: везде чуют сенсацию!

Но Настя не желала быть источником для Жениных сплетен. Поэтому,

проигнорировав её вопрос, сказала:

– Может они просто разлюбили? А, признаться, друг другу и главное

самим себе – не хватает смелости! Вот жена и сваливает вину с больной

головы на здоровую. Оба боятся что-либо изменить в своей жизни. А страх

перед переменами толкает её на подобного рода поступки. Её можно понять.

Поиск новой любви – опасное предприятие и может ничем не закончиться….

– Грустно произнесла Настя.

– Лучше быть одной, чем мужиком, который не любит и не ценит

тебя, как женщину! – Рубанула Жена. У неё вообще была такая манера

разговора. Она всегда говорила уверенно и безапелляционно.

– Семьи, где оба любят – редкость. Обычно один любит, а другой

позволяет себя любить…. – Откликнулась Лена.

Женя пожала плечами: мол, это и так всем известно.

– Но всё равно – любовь есть. Тогда и проблемы решаемы. А так….

Вадим второй день не мог появиться перед сослуживцами: ему было

стыдно за выходку жены. До сих пор его потряхивало при воспоминании о

её последнем визите в клинику.

– …Хорошо ты устроился! – орала не своим голосом Юлька, заявившись

к нему позавчера в клинику. – Трахаешься тут со своими медсёстрами, а я

должна одна сидеть в четырёх стенах в качестве домработницы и няньки для

твоего ребёнка?!

– Ты – не нянька и это твой ребёнок тоже! И хватит меня ревновать без

повода!

– Ах, без повода? Ты думаешь, я ничего не чувствую?! Я знаю, у тебя есть

любовница! Она здесь работает? Или лежит?

– Я из-за твоей ревности скоро параноиком стану! Юля, я понимаю, что

лучшая защита – это нападение, но ты же сама так построила нашу семейную

жизнь: я работаю, ты – воспитываешь Павлика! У тебя от безделья крыша

поехала. Сама не захотела устраиваться на работу, а теперь бесишься и не

знаешь чем бы себя занять! – Он всегда пытался разговаривать с женой

конструктивно, а не просто обмениваться репликами. Но сейчас Юля его не

слышала или не хотела слышать.

– Ха! А ты до сих пор считаешь, что работа – это главное, что есть в

жизни?! Какой ты… убогий! Помешался на своей работе! А ты знаешь, что

ещё есть просто – жизнь: увлекательная, разнообразная, интересная! А… С

кем я говорю?! – Махнула она рукой и отвернулась: плечи её содрогались.

– Вот я и вижу, как на тебе отразилась эта увлекательная жизнь: на людей

кидаться стала! Пойми, человек без любимого дела – ничто! Мы же не раз

говорили на эту тему. Ты выбрала для себя занятие играть роль ревнивой

жены? Может, мы дома поговорим?

Его реплика вызвала новый виток истерических криков жены:

– А когда ты дома бываешь? Ночью, когда мы с Павликом уже спим....

Ты даже сыном перестал заниматься! Он скоро забудет, что у него есть отец!

А я – что у меня есть муж!

– Юля, зачем ты сюда пришла? – Он уже порядком устал от этих

бесконечных скандалов дома, поэтому и стал пропадать на работе больше,

чем обычно. Для Вадима это был не выход: Юля и сюда пришла

поскандалить!

Вадим, выпроводив, наконец, жену – ещё долго не мог успокоить. Юля

ушла, хлопнув дверью и оставив напоследок письменное послание губной

помадой на зеркале.

Он сидел и тупо смотрел на дурацкое слово. Он не мог заставить себя

выйти из кабинета, чтобы заняться своими прямыми обязанностями. Ему

было неудобно перед коллегами. Ему и так было неприятно при одной только