Валерия Бурневская - Блондинка неудачного цвета!

проблемы, вместо того, чтобы решать их. Виноват в том, что ей было трудно,

ужасно трудно! Так, что не хотелось улыбаться и радоваться жизни, глядя,

как растёт её ребёнок….

Для многих женщин ребёнок являлся лишь средством, призванным

удержать мужчину. А когда мужчина уходит, весь негатив, вся ненависть

обрушиваются вдруг на ребёнка: не от любви он был зачат-то, а для дела.

И мать остаётся один на один с ребёнком, который ни при каких

обстоятельствах не способен заменить ей мужчину. У неё нет сил и желания

вкладывать в него душу и время, а самое главное дарить любовь этому

ребёнку – ведь его миссия исчерпана. А ребёнок растёт, и растёт быстро, и из

него вылупляется незнакомая личность со своим характером, желаниями и

амбициями. И он не всегда бывает покладист. Ребёнок может быть

строптивым, неуправляемым, обидчивым. За годы работы в школе Настя

повидала массу таких примеров! Дети разведённых родителей и матерей-

одиночек отличались от детей из полных благополучных семей – своим

поведением и отношением к людям – и таких детей она отличала с первого

взгляда.

Отца у неё не было никакого– ни хорошего, ни плохого. Было только

осознание, хорошенько усвоенное с помощью матери: он их бросил. И мечта,

к которой мать не имела отношения: а вдруг папа вернется? Вдруг он захочет

её увидеть, захочет познакомиться с ней? Ведь он совсем её не знает! А она

выросла красивой и умной девочкой! Они могли бы встречаться каждые

выходные: летом кататься на велосипедах, зимой – на лыжах. И, возможно,

он пригласил бы её в гости и познакомил со своими детьми. У него же есть

дети? Значит, это её сводные братья или сестры! (В детстве Настя мечтала,

чтобы у неё были брат или сестра!) Она завидовала своим подружкам,

особенно тем, у которых были старшие братья! Будь у неё старший брат, он

защищал бы её во дворе от хулиганов, а она была бы вхожа в его взрослую

компанию….

Но её детским мечтам не суждено было сбыться….

Вслед за мамой незнакомого отца корила и девочка. Из года в год, изо дня

в день.

Рано повзрослевшие дети навсегда остаются всего лишь взрослыми

детьми. Мужчина, которого она совершенно не знала и не помнила, оказал

колоссальное влияние на всю ее жизнь. Когда ей было плохо, она думала:

«Это из-за него мы так плохо живем. Это из-за него мать срывается на меня.

Это из-за него я постоянно ощущаю себя виноватой». Когда ей было хорошо,

она думала: «Если бы он только увидел меня, он бы обязательно меня

полюбил. Он бы гордился мною… Если бы, папа…».

Хотя у матери был тяжелый характер, и, живя с нею, Настя по-

настоящему была несчастна, но мать её родила, вырастила и только она

имела на неё право.

А что в её жизни значил отец? Уход отца из семьи вызвал смертельную

обиду не только у матери, но и нанёс травму неокрепшей детской психике.

Уже после смерти мамы, один знакомый предложил ей найти отца. Настя

даже испугалась: настолько чужим был для неё этот совершенно незнакомый

человек. Хорошо еще если он окажется хорошим человеком, а – если нет?

Настя обещала подумать. Знакомый был удивлён её безразличием.

Просто Насте не хотелось изображать тех чувств, которых у неё не было.

Она не любила масок. Все эти жизненные игры – а игры были разные -

быстро наскучивали ей, вызывая жгучее желание поскорее завершить их.

Раньше – по молодости она и играть-то не умела – в ней не было

творческого начала! Но жизнь научила её играть. Роли у неё всегда были

разные: «начальник и подчинённый», «продавец и покупатель», «счастливая

влюблённая», «мадам брошкина»…. По общему признанию роль свободной и

счастливой женщины-стервы ей особенно удалась. (Знали бы они: чего ей это

стоило!)

Постепенно она научилась относиться к жизни как к игре: к поражению -

как к проигрышу в игре, а к удаче – как к победе.

Но больше всего она терпеть не могла наблюдать за играми других

людей. За повадками животных в зоопарке – да! А людскими – нет! Настя не

выносила женских истерик и публичных выяснений отношений между

мужчинами! Хотя ей не раз приходилось быть случайным свидетелем (может

и не случайных вовсе: ведь нам по жизни нужны хроникёры?) подобных

сцен. Она всегда остро чувствовала фальш в игре. Даже у детей, когда те

пытались выжать из себя слезу, прося не ставить им двойку за невыученный

урок или стремясь избежать наказания за какой-либо проступок.