Артем Полярин - В зоне листопада

Актер не стал переигрывать и перешел сразу к делу:

– Один полевой специалист мертв, один травмирован. Один супервайзер пропал. Возможно, похищен. Мне известно о конфликте. Катрин поделилась со мной своими выводами о вашей работе. Сообщила о необходимости переаттестации. Что вы об этом думаете?

– Мне известно то, что рассказал следователь, – развел руками Никон. – Наш спор с Катрин сложно назвать конфликтом. Возможно, она видит это так. Я думаю, что она требует формального подхода там, где это невозможно. И наоборот: там где необходима формализация, она ей не нравится. Думаю, что могу обосновать свою позицию. Желательно, перед комиссией.

– Ради разрешения противоречий и выработки более подробных рекомендаций, можно было бы устроить консилиум. Когда найдется Катрин, разумеется.

– Да, было бы очень хорошо.

– Давайте пока отложим этот вопрос и поговорим о другом,– вильнул в сторону. – В связи со сложившимися обстоятельствами, я хочу раскрыть Вам некоторые подробности дела. Перед этим Вы должны подписать договор о неразглашении информации.

Протянул Никону два листа с мелким шрифтом. Дождался, пока тот просмотрит их и подпишет. Продолжил:

– Мнемонет – высокотехнологичный проект, призванный решить проблему пандемии психических расстройств в вашей стране. Вы хорошо знакомы со спецификой. Понимаете механизмы. Видите результаты. Мы многого добились за время нашего развития. Есть люди, которым это не нравится. Они пытаются повлиять на нашу работу или, даже, разрушить то, что мы с таким трудом построили. Судя по всему, мишенями этих людей стали Мартин, Катрин и Антигония. Я подозреваю: перед тем, как применить к ним силу, их пытались завербовать. При общении с Вашей группой вы ничего похожего не заметили?

Никон выдержал некоторую паузу, давая Говарду возможность продолжить. Не хотел случайно перебить.

– Напрямую никто ничего не предлагал. Намеки, если и были, то я их не понял.

Выслушав ожидаемый ответ, координатор продолжил, вставляя длительные паузы между предложениями:

– Вас могли попросить обойти правила Мнемонета. Изменить чей-то баланс. Рассказать о себе или своих коллегах больше, чем это предполагает инструкция. Показать, как регулируется баланс с терминала. Не переживайте. Даже если что-то такое и было, мы не будем считать это вашей ошибкой. Если вам заплатили, это невозможно доказать. Поэтому, мы в любом случае будем считать это случайностью. Для нас важно знать обо всех случаях выхода за рамки инструкций. Мы ищем возможных агентов.

– Хорошо. Я постараюсь внести в список все детали, которые покажутся мне значимыми.

– Вот и отлично. Мы очень надеемся на Вашу добросовестность. И еще два момента. Мы переведем к вам группу, которая перешла от Мартина к Антигонии. После происшедшего она категорически отказалась работать с этими людьми. Полагает – убийца Мартина и похититель именно в этой группе. Вы надежный и квалифицированный сотрудник. Мы высоко ценим Вашу компетенцию. Надеемся, что Вы сможете справиться с этим непростым заданием. Поскольку теперь вы в зоне риска, в наблюдении за вами буду участвовать я лично. Контроль вашего баланса тоже возьму на себя. Уверяю – постараюсь оградить вас от неприятностей. Прошу Вас подтвердить переход в мою группу контроля. В группу супервайзеров нашего региона.

Никон, поколебавшись, заверил акт перехода биометрической подписью.

Меня не только слушали, думал Никон, выходя из здания центрального офиса. Наверняка попутно и баланс читали. Возможно, еще и окулограмму сняли. И анализ мимики. Теперь эту беседу разберут на мелкие детальки и сделают выводы. Надеюсь, при прослушивании списка противоправных действий, я не думал про Кирилла и других попрошаек.

С другой стороны, я перешел в группу супервайзеров. Меня оценивают, как надежного сотрудника, способного выполнить ответственное задание. Это хорошо.

Глава 21.

Абоненты Мартина не переставали удивлять. У Никона создалось впечатление – покойный специально собирал самых экстравагантных. На этот раз в гости пришла монахиня. Осанистая и серьезная. Фонило от нее степенностью и уверенностью в собственной непоколебимости. Никон, решил – в молодости она была очень красивой женщиной. Даже ветры времени и статус, не смогли стереть с ее правильного нордического лица печать чувства собственного достоинства. Катастрофически не успевая знакомиться с анамнезами, Никон выдал заезженную фразу: