Андрей Мансуров - Восемнадцатое Царство

– Да, типа того. Так чт о – воздуховод? Там можно будет подняться?

– Не знаю. Шахта, вроде, не минировалась на такой вот случай… Но она узкая – хоссам там не пробраться никак.

– А нам?

– Говорю же – не знаю. Поэтому туда и двинем – благо, теперь не надо обходить это дело по коридорам – попадём напрямую! – сержант кивнул на люк.

– Это я – молодец! – Толик гордо выпятил грудь.

– Ага. Согласен. Отмычки деда Васи здорово помогли. Ну что? Спускаемся?

– Полезли. Только… Как вести его? – Колян взглянул на сидящего. Вдруг резко опустился перед тем на колени, – Э-э! Да он прикидывается! Только что я видел, как он вздрогнул! Он явно всё слышит и понимает! И не хочет никуда идти!

– Ах вот как?! – сержант тоже опустился рядом с учёным. Взял могучими кистями за худые плечи, в которых не ощущалось и следа мышц. Тяжёлым взглядом глянул в глаза. Тон теперь напоминал нож, приставленный к горлу:

– А теперь слушай внимательно, дорогой ты мой хитровы…банный умник…

Мы не так заинтересованы в тебе, как ты в нас. Потому что ты для нас – безоружная обуза! А мы отсюда в любом случае свалим. Хочешь оказаться наверху? В безопасности? Молчишь? Хм… Ну и … с тобой! Но если ты сейчас же не ответишь, мы тебя и правда, оставим здесь! С твоими друзьями хоссами. Рано или поздно они сюда доберутся, и тогда!..

Небось, видел, как они… Кушают?

Глаза мигнули. Раз, другой. И вот уже в них нет и признака безумия.

– Я пойду с вами. – приятный спокойный баритон. И ни следа паники, или стыда за разыгранную комедию.

– Так. Тогда какого же …уя ты тут разыгрывал уошного?!

– На всякий случай. Я же не знал, что вы собираетесь делать. Вдруг – какую-нибудь глупость?

– Это какую же такую глупость можно здесь ещё сделать после вас, учёных умников?! – голос сержанта звенел от возмущения. Правда, спохватившись, он перешёл на приглушённый тон.

Последовал негромкий и взвешенный ответ:

– Ну, например, открыть вентили для воды, и затопить всё Гнездо. – взгляд учёного по пронзительности не уступал сержантскому, – или, скажем, разобрать завал у какого-нибудь аварийного выхода и тем самым повыпускать хосс наружу. А что: для них идеальный вариант! Они жрут всё, что шевелится… А подземное гнездо – их дом родной!

– М-м… Н-да. Это было бы глупо. А знаешь, для парня, только что изображавшего полного кретина ты не так уж плохо соображаешь… Я – Владислав. Это – Колян. Это – Толик. – сержант отпустил руки, и поднялся на ноги.

– А я – Григорий Александрович. Завхоз всего этого безобразия.

– О-о!.. Стало быть – соображаешь, что здесь и как?

– Именно. Вам, можно сказать, повезло со мной. Я с самого начала бунта собирался так и так проверить путь через подвал и воздуховод. Только вот в подвале уже оказались… Хоссы.

– Ага. И поэтому ты вернулся сюда. Чтобы выждать.

– Ну да. Поскольку там, внизу, нет ни еды, ни строительного материала, они очень скоро потеряют интерес к подземному холодильнику (они и вообще холода не выносят!), и вернутся на верхние уровни. – спокойный голос как-то скрадывал циничный смысл того, что здесь произошло, и подлость затаившегося, словно крыса, завхоза. Похоже, и не пытавшегося никого, кроме себя, спасти.

– А как… Какой размер этого воздуховода? Человек там пролезет?

– Не знаю. Внизу труба достаточно большая. Но там, наверху, несколько развилок и камер с разделителями потока.

– И… Как давно ты здесь сидишь и «выжидаешь»?

Григорий Александрович глянул на «Ролекс-омега» на холёной тонкой ручке с жёлто-серыми волосками:

– Двадцать два часа. Почти с начала… Инцидента.

– А… Почему ты – один? Почему не забрал с собой остальных, оттуда, из Главного зала? – сержант снова взглянул в глаза учёному.

– Я… Мне было страшно открывать люк. А сюда я попал снизу – уже после того, как увидал там хосс. А тут понял… Они уже были и в диспетчерской!

Через этот люк всё отлично слышно – и крики, и стоны, и хруст… – Коляна снова передёрнуло – он посмотрел на Толика. Тот молчал, но желваки на скулах опять так и ходили. Наверное, представил то, что здесь могло происходить, пока хитро…опый завхоз отсиживался в безопасности, – Потом, когда всё стихло, я всё равно не решался… А потом стали стрелять! Но это тоже…

Сержант опустил глаза к своим ботинкам:

– Да, это тоже быстро прекратилось. – но вдруг вскинулся, – Кто же знал, что ваши твари такие неуязвимые! В некоторых хосс я лично выпускал полную обойму из «калаша», а потом – и из «каштана», а им – хоть бы хны! За каким дьяволом вы сделали их бронебойными?! И живучими, как, как… Выродки какие-то?!