Денис Воронин - Кровь как лимонад

Если только зарядить тебе в морду, подумал тот.

— Так что у вас случилось? — отпив из кружки, спросил Захар. — Чем я могу помочь, а, Персик?

— Может, мы лучше будем называть ее Хурмой? — предложил Жека. — Мне как-то больше так нравится.

— Эй! — негодующе подала голос Настя. — Ты еще про мамончилло вспомни!

Захар захохотал, потом пронзительно посмотрел Жеке в глаза, но тот выдержал его взгляд.

— Договорились, — кивнул Захар. — Просто я привык, так что ничего личного… Я тебя услышал, буду отвыкать… Так какие у вас проблемы?

Жека с Настей переглянулись. Рассказывать, наверное, должен был Жека, но слова застревали у него в горле. Поведать пускай и бывшему, но копу о своих криминальных заморочках — такое и в страшном сне не приснится.

— Да говорите уже кто-нибудь, — пожал плечами Захар.

— Не бойся, ему можно верить, — рука Насти поймала Жекину ладонь. — Мы же за этим сюда и приехали.

Не отрывая взгляда от гримасы Луи де Фюнеса на кадре из «Жандарма из Сан-Тропе», Жека произнес:

— В общем, я угнал дорогую машину у одного человека, который оказался серьезней, чем я думал…

— Ясно. А вернуть тачку владельцу? Перевязать бантиком и поставить ночью под окнами?

— Считай, что машины больше нет, — ответил Жека. Он наконец решился. — И угнанный «лексус» — только вершина айсберга. В его багажнике был труп…

Захар показал Марку на пару, к которой он чуть раньше подсаживался за столик. Красивая девушка в спортивной шапке и сидящий спиной к ним парень.

— Это — моя бывшая, — сказал хозяин «Копов». — И ее теперешний, — Захар чуть заметно усмехнулся и сказал, будто бы себе под нос. — Интересно, есть у него клей?

— Клей? — не понял Марк.

— Не бери в голову… У них проблемы. И ты бы мог им помочь. Думаю, дело как раз по твоей части. Понять, что все-таки происходит. Может быть, им понадобится защита. Заработаешь деньги, поможешь людям — приоритеты расставляй сам.

— Нет, — Марк помотал головой и выставил перед собой руки, будто хотел оттолкнуть Захара. — У меня свои проблемы.

Лицо Захара поскучнело.

— Я слышал, что у тебя убили девушку, — сказал он. — Сочувствую.

Его сожаления — как эксгумация могилы. Кокаин заставил отступить боль, водка смыла горе, как и странный нерастворимый осадок от совершенного им убийства. Но теперь все это вернулось, и Марк оцепенел, на секунду представив, как черви, бактерии или что-то там еще будут питаться… Алькой. Его замутило. Ощущая тошноту и легкое головокружение, он видел, как девушка в шапке смотрела на них с Захаром. Потом обернулся парень, пришедший в «Копов» вместе с ней.

Встреча на Эльбе.

Внук умирающего от рака старика в квартире его бабки. Как его зовут?.. Точно — Жека.

У Новопашина внезапно занемели язык с губами.

— Что у них? — поинтересовался Марк у хозяина «Копов».

— Да они, кажется, влипли по-серьезному. Там настоящий триллер. Я даже запутался, а он рассказывал вкратце, без подробностей. И, может быть, о чем-то не сказал. Труп в угнанном «лексусе», сгоревший автосервис, баба — киллер, «субарик» с отрезанной… рукой, что ли… или ногой… в салоне… Что так смотришь? Я бы и сам подумал, что они обдолбаны — да непохоже. Не Настюхин это стиль… Что, стало интересно? — спросил Захар у шагнувшего мимо него к столику Марка.

Они вышли на ночную промозглую улицу, больше, как ему казалось, подходившую к их разговору, чем бар, в котором было сухо, слегка накурено и сонно дудел джаз. Здесь же не прекращался дождь, было холодно и отсутствовали свидетели — как будто это все происходило в романе Хемингуэя или в фильме нуар. Марк, на угловатом лице которого играли отблески света от вывески «Копов», закурил. Жека переступил с ноги на ногу и спросил:

— Нам обязательно здесь все решать?

— Думаю, в твоих же интересах, чтобы было поменьше ушей, — пожал плечами Марк.

Жека подумал о Насте, оставшейся за столиком с Захаром. Успокойся, подумал он. Она сказала, что он ей не нравится.

— Это моя девушка, — сказал Жека. — И я ей доверяю.

— А я Захару — нет. Много ты ему рассказал?

Жека сделал шаг к стене дома, пытаясь укрыться от брызг воды, льющейся из водосточной трубы.

— Все, но без подробностей.

— А теперь расскажи мне — и с подробностями. И не торопись, пожалуйста. Ощути воскресенье, пока оно не кончилось.

Жека, раздражаясь, подумал, что химическая ирония не идет этому человеку, в глазах которого затаилось убийство… А ведь точно, воскресенье. Они стоят в центре города, устало готовящегося к новой трудовой неделе — к новостям, про которые лучше бы и не слышать, к тромбам утренних и вечерних пробок, к эзотерике переполненного метро.