Наталия Матвеева - Аквамарин. Часть 1

Джессика шокировано уставилась на сестру и попыталась что-то ответить, как вдруг Лив почувствовала, как на них налетел и окружил своим невероятным, стремительным вниманием до ужаса веселый, немного сумасшедший, но при этом обаятельно-брутальный мужской голос:

– Эй, Джесси, клубничных леденцов на палочке не было, так что я взял мармеладных улиток, думаешь ей понравятся?..

Джессика саркастично улыбнулась и проговорила, обращаясь к юноше, налетевшему на них, как вихрь:

– Джонни, ты забыл, что ей уже не шесть? Думаю теперь она предпочитает…

– Шоколадный пудинг. – закончила Лив, уставившись на юношу, который с не меньшим интересом разглядывал ее. Внутри ее сердца что-то дернулось, и воспоминания вместе с яркими эмоциями детства нахлынули на нее. – Но клубничные леденцы для меня по-прежнему на первом месте… Джооонни… – протянула она, улыбнувшись и вспоминая, вспоминая…

Джонни весело улыбался и жевал мармелад, глядя на Лив. Он был невероятно красив: высокий, темноволосый, волосы спускались на затылок слегка волнистыми прядками, правильный нос, трехдневная щетина, темные брови и… ярко зеленые глаза. Лив несколько секунд пристально смотрела в них, думая, что утонула навсегда. Они сияли игривым огнем, веселым обаянием, страстью и жаром, он проницательно, с любопытством и игривым восторгом оглядывал без стеснения Лив с ног до головы, при этом девушка буквально физически ощущала невероятную, стремительную энергию и мужскую силу, исходившие от него и окружившие ее в вихре эмоций… Джонни-красавчик улыбнулся сияющей, обольстительной улыбкой, продемонстрировав потрясающие ямочки на щеках и сражая наповал своим притяжением, так что Лив долго не могла оторвать глаз от его лица, искорок в глазах и нереального огня, и, конечно, не сразу заметила идеальную, мускулистую фигуру, облаченную в потрясающую черную, идеально сидящую, футболку, джинсы, декоративно рваные на коленках и залихватские синие «найковские» кеды с характерной красной галочкой по бокам. О да, она помнила того мальчишку, который учился с ее сестрой в одном классе и постоянно бегал с ними гулять, развивая невозможную скорость… Этот вихрь остался, а вместо мальчика Лив разглядывал очаровательный и сексуальный молодой мужчина… жующий мармелад.

– Чтоб мне провалиться на этом месте… Это что – Оливка? – присвистнул Джонни и медленно обошел вокруг стоящей Лив, откровенно, не стесняясь, разглядывая ее фигуру с ног до головы, уделив особое внимание ножкам, попке и груди, с любопытством глянув на цветастые штаны и рыжий карандаш в волосах. Оливия поморщилась, услышав свое детское прозвище, но страстный и откровенный взгляд Джонни смущал ее и сбивал с толку. Она не привыкла к такому вниманию – главным минусом всей ее жизни было отсутствие какого бы то ни было опыта взаимоотношений.

– Ладно, за то, что ты качал меня в детстве на качельке, я прощу тебе «Оливку» … сейчас. Но в следующий раз, Джонни, ты получишь такого грандиозного пинка, которого тебе еще никто не отвешивал, обещаю! – гневно прищурившись, произнесла Лив, однако через секунду ее лицо вновь стало милым.

Джонни весело расхохотался и игриво, со страстным огоньком, подмигнул:

– Я учту это, малышка Лив! – он тут же обаятельно наклонился к ее уху и горячо шепнул:

– А ты красивая, Оливка. – и тут же отскочил, увидев, как загорелись ядерным гневом глаза Лив, и двинулся к машине со смехом: – Пора ехать! Папочка заждался.

Джессика закатила глаза и проговорила с шутливым раздражением:

– Не обращай внимания, Лив, он все такой же придурок.

Лив ухмыльнулась и вдруг физически ощутила на себе оценивающий и до неприличия похабный мужской взгляд. Как она чувствовала, когда на нее смотрят? Она не знала. Но понимала, что это можно использовать в свою пользу. Прищурившись, она повернулась.

Один из охранников у «Кадиллака» пошло оглядывал ее с ног до головы, но заметив, что Лив на него смотрит, поспешно увел глаза в сторону. Оливия коварно улыбнулась и быстро подошла к нему. Он возвышался над ней чуть ли не на три головы, но Лив это нисколько не смутило. Она посмотрела на него снизу вверх и, мило улыбнувшись, спросила:

– Привет, громила. Как погода в Нью-Йорке?

Охранник ужасно смутился и глухо проворчал:

– Хорошая, мисс Мартинес.

Оливия чувствовала, как внутри нее лопается небольшой, но весомый шарик гнева. Она холодно улыбнулась.

– Отлично, тогда наслаждайся погодой, дылда, или я сломаю тебе глаза. – и с улыбкой она сама открыла дверь «Кадиллака» и влезла внутрь. Охранники остолбенело посмотрели на нее, но очнувшись, вспомнили, что нужно придержать дверь, и вежливо обслужили Джессику и Джонни, севших с другой стороны.