Игорь Ягупов: Обманувший дьявола

Бабушка устало покачала головой.

– Телевизор опять сломался? – он почти обрадовался своему предположению. – Купим новый.

Но бабушка в ответ лишь печально погладила его по лбу своей сухонькой ладошкой.

– Тогда что?

– Пров, – едва слышно, как будто вздохнула, произнесла старушка.

– Что? Кто? – не понял Андрей.

– Неприкаянный он. И нет мне покоя из-за него.

Андрей ошалело помотал головой, стараясь согнать с себя вновь навалившуюся на него сонливость. Нет, он решительно ничего не понимал.

– Душа его неприкаянна. Бродит по свету. Нет сил мне больше терпеть.

– Да объясни ты по-человечески, – развел руки внук. – Что за загадки? Подожди, дай я встану. Мы сейчас…

Он не договорил. Старческое сероватое лицо бабушки стало расплываться. Как будто кто-то стирал толстый слой пыли, осевший на полировке. Затем вся фигура ее осела, точно ссыпавшись с дивана на пол. Андрей хотел наклониться и посмотреть, что же осталось на полу после подобного катаклизма, но не смог. Неведомая сила навалилась на него и повалила обратно на диван, вжав его голову в подушку.

Тревога его все усиливалась. Он чувствовал, что в комнату вот-вот кто-то войдет. Кто-то страшный. Тот, кто уже стоял за дверью, которую бабушка оставила открытой. Нужно сопротивляться. Нужно вскочить с постели. Нужно… Но тело не слушалось его. Сколько ни напрягал он мышцы, стараясь сдвинуться хоть на миллиметр, ничего не выходило. Если бы он смог пошевелить хотя бы головой, чтобы взглянуть на дверь, которая сейчас была ему не видна. Он чувствовал, что неизвестное зло приближается к нему. Сейчас он почувствует его прикосновение: холодные цепкие пальцы у себя на шее.

Нужно сдвинуться с мертвой точки, в которой он замер, точно зависший внезапно компьютер. Нужно попытаться приподнять голову, которая сейчас беспомощно лежала на подушке. Не надо смотреть на дверь. Не следует даже думать о том, что надвигается оттуда. Нужно просто пошевелить головой. Почувствовать это движение. Тогда способность двигаться вновь вернется к нему в полной мере. Он почему-то был в этом уверен.

И он, напрягая все свои силы, стал приподнимать голову. Все выше, выше, выше над подушкой. Еще мгновение, и он увидит свои ноги. Еще чуть-чуть. Все выше и выше. Нужно лишь немного передохнуть. Но только он ослабил свою волю, как понял, что голова его по-прежнему безвольно лежит на подушке. И все ее героическое движение вверх существовало лишь в его воображении.

Все нужно было начинать сначала. Но времени на это явно недоставало. Ему оставалось только кричать. Может быть, Юлька была где-то здесь? Хотя вряд ли. Потому что тогда она была бы с ним в постели. Нет, она явно сегодня ночует у себя. Вернее, ночевала. Потому что яркий свет вовсю бил у него из-за спины, недвусмысленно намекая на давно наступившее утро. Может быть, тогда его крики услышат соседи? Надеяться оставалось только на них.

Но беда состояла в том, что и крикнуть он не мог. Даже рот открыть не получалось. Да и свет этот вовсе не походил на теплый и желтоватый свет утреннего солнца. Нет, этот мертвенный белый свет исходил от того, что приближалось к нему сейчас из-за спины, пользуясь его неожиданной и полной беспомощностью.

Еще мгновение, и оно прикоснется к нему, будет рвать его на куски. А он при этом даже не сможет пошевелиться. Из последних сил Андрей напрягся всем телом, чтобы сдвинуть его с места. Хотя бы руку, хотя бы палец. Да, мизинец на левой руке. Этого было бы сейчас вполне достаточно. Это была бы победа. Он вложил в это движение всю свою волю, всю силу, которая у него оставалась. Но и мизинец не хотел его слушаться. Он скосил глаза вниз, пройдя взглядом по своей руке, и с ужасом увидел, что у него больше нет мизинца. Что от него остался короткий обрубок, из которого сочится кровь. Он снова попытался закричать и… проснулся.

Утерев тыльной стороной ладони горячий пот со лба, Андрей огляделся по сторонам, все еще находясь во власти своего кошмара. В комнате было темно. Из-за плохо задернутой шторы в окно с улицы заглядывал фонарь. Большим и указательным пальцами Андрей, зажмурив глаза, потер веки. Потом потряс головой, чтобы согнать с себя сон. Стоящий на тумбочке будильник показывал половину шестого. Еще слишком рано. Будильник поставлен на семь. Но за оставшиеся полтора часа все равно не уснуть.

Андрей поднялся и, не зажигая свет, прошел в кухню. Глядя в окно, он нервно курил под мурлыканье закипающего чайника. Чашка кофе слегка подняла ему настроение. Ровно настолько, чтобы спокойно и логически задать самому себе главный вопрос: «Что с ним происходит?»