Елена Бабинцева - Сказания о демоне Дессэре

–Я понимаю! Успокойтесь Жак. Придите в себя!

Старик шумно выдохнул и отпустил меня. Я потерла запястье. На вид такой сухонький старик, а хватка будь здоров…

–За тобой будут вести охоту…– проговорил он вяло.

Я ошарашено посмотрела на него.

–Какую еще охоту?!

–Вернуть адского полководца к трону господина хочет любая нечисть этого мира. А для этого надо убить тебя, Ниэтнисса. Твоя жизнь отныне в опасности…

–Что мне делать?!

Жак довольно серьезно посмотрел на меня.

–Смени жилье, оборви все связи с внешним миром, никаких контактов с друзьями. А еще лучше сменить имя!

Жак вскочил на ноги и, открыв дверь, пошел куда-то. Я подорвалась с места и пошла за ним. Мы вышли в его лавку. Он стал за стойку и вытащил какой-то клочок бумаги.

–Это…очень сильная печать Замка! Печать Соломона. Выучи всё до мельчайших деталей! И она станет твоим щитом!

Жак сунул мне в руки рисунок, и я сжала его как талисман.

–Я знаю людей, которые сделают тебе новые бумаги. Ты сменишь имя. Но они все равно тебя найдут. Это только вопрос времени. Но! Ты успеешь подготовиться. Я тебя подготовлю!

–Как мне быть сейчас?

–Иди домой, собери вещи,– сказал старик, и вытащил из шкафа под стойкой потертый мешочек из бархата. По звону я поняла, что там деньги.

–Здесь три тысячи танров. Хватит на съем нового жилья.

Жак без разговоров сунул мне мешок с деньгами. Я суетливо спрятала их в сумку.

–Держи. Это на первое время.

Жак повесил мне на шею амулет. Знаков я не видела таких раньше. Необычные письмена.

–Это оберег забытой веры…– пояснил маг.– Но, даже если вера мертва, сила, которую она призывает, все еще существует. И эту силу демоны ненавидят больше всего. Помни это.

Я слегка коснулась небольшого крестика, который висел поверх пальто.

–Спрячь, – посоветовал Жак.– И не вынимай без надобности. В нем осталось немного заговора. За новыми бумагами придешь завтра! В это же время. Поняла?

–Да,– прошептала я сухими губами. – Жак…

Старик взглянул на меня. Наверное, вид у меня был жалкий: бледная, испуганная, вся дрожу, как загнанный заяц.

Старик тоскливо вздохнул.

–Прости меня девочка,…Но так уж вышло. Ты теперь в этой вечной и проклятой игре…

Я вышла из его лавки, как в полусне. Не видя, и не зная, куда иду. Лишь каким-то шестым чувством я поняла, что снова вышла на оживленную улицу. Кое-как очнувшись от наваждения, я взяла себя в руки направилась домой. Я лихорадочно соображала, что сказать Варне. Она наверняка испугается. Нет…надо успокоиться. Я объясню ей, что срочно нужно ехать. Мол, мама заболела, и я нужна дома. Она поверит. Она очень легковерна. Зато не будет волноваться,…и я уберегу ее от этой напасти, в которую вляпалась я.

Ноги несли меня так быстро, как только могли. Я врезалась в прохожих, но мне было плевать. Едва добежав до нашей комнатки, я без стука забежала домой.

–Варна, я…

Слова застряли у меня в горле.

Кровь была везде…пол, потолок, стены…я прижимала руки ко рту, что бы ни закричать в голос. На подгибающихся ногах, я зашла в кухню и прерывисто всхлипнув, сползла по стене вниз, давясь слезами и ужасом.

Варна лежала на нашем столе. Полностью раздетая. Ее живот был вскрыт и выпотрошен…кишки, и прочие органы лежали тут же на полу. Шея перерезана, запястья тоже…

Я вскочила на ноги. Страх вдруг предал мне сил. Я стала собирать свои вещи, запихивать в сумку все подряд, что попадалось на глаза. Руки дрожали, и я почти ничего не видела из-за слез,…а когда я повернулась, что бы бежать…

–О-о-о…какая, жалость. Она так молода. Взгляни на нее.

Около мертвой Варны сидела женщина в красном платье. Рыжие волосы свисали почти до самой талии. А глаза не имели зрачков!

Я чуть не вскрикнула, но подавила в себе этот порыв. Мужественно сжимая зубы, я сжала в кармане пальто сигил демона. Пусть он придет! Пусть придет!

Женщина, усмехаясь, встала. Изо рта вырвался раздвоенный язык…

–Он не приедет. Ты ему хозяйка лишь наполовину…Ниэтнисса.

Я отступала назад, пока не уперлась лопатками в стену. Женщина, вздохнув, подошла, вплотную вдыхая мой запах.

–Уж прости, что я так поступила с твоей подружкой,…Но я была ужасно голодна. А ты знаешь, что человеческие потроха, это самое вкусное? М-м?

Я сжимала зубы, и просто начала плакать…слезы катились градом. Но я не проронила, ни звука.

–Ну-ну…– успокаивающе проговорила она, поглаживая меня по щеке своей мертвецки-холодной рукой.– Поздно плакать. И…не думай, что старикашка тебе поможет. Жак глуп. Он был глуп в молодости, остался глупым в старости. Но…главный его минус, он стал слабым. Убить его было даже проще, чем я думала.