Михаил Монастырский - Там, где ты есть

Какая – то связь между Душами делала всех одним целым. В этом духовном мире чувствовалось присутствие могущественной силы Творца, приводившей всё в невероятную гармонию чистой мысли, которая может принимать здесь любые образы и формы. Достаточно было только подумать о чём – то или о ком – то, как тут же посредством обмена энергией происходила реализация задуманного. Если сказать одним словом – волшебство.

– Какая красота, – воскликнула удивлённо Маргарет, – это божественно!

– Да, Маргарет, тут очень красиво, – ответил я, корректно приостанавливая её. – Эти Души прибыли сюда, к началу нового этапа, для завершения пройденного пути. Их встречают их родственники и друзья. Они успокаивают Души недавно умерших людей, оставивших на Земле своих близких. У многих остались незавершённые дела, которым на самом деле, никогда не суждено было кончиться.

– Это печально, Скай, я тоже прервала свою жизнь многого, не успев доделать и не попрощавшись со своими родными, – с глубокой грустью ответила Маргарет.

– Человеческий ум засоряет Души ненавистью и страхом. – Жизнь на Земле – это испытание для Душ. Для того чтобы преодолеть это испытание Души приходят на Землю. Душам становится значительно легче, когда им показывают, словно в кино, будущие моменты из жизни их детей или других близких им людей. Здесь разные Души, но Душам заблудшим здесь нет места, Маргарет.

Она испугалась и напряжённо спросила меня:

– А зачем же я здесь, Скай, что же со мной?

– Только единицам из заблудших Душ разрешено быть здесь. – Вам сделано исключение, следуйте за мной, но держитесь рядом.

Маргарет, как говорится, не отходила от меня ни на шаг, потому как, проплывая мимо беседующих между собой Душ, она явно почувствовала себя неловко, ведь она привлекала их внимание.

– Я чувствую мысли, исходящие от них. – Почему они все перестают общаться между собой, Скай, – испуганно интересовалась она, – и смотрят на меня?

– Здесь никто не является чужим, здесь отсутствует враждебность. – Просто Вы в отличие от них излучаете не светло – жёлтый цвет, а белый с красным оттенком, – пояснил я.

Маргарет ещё больше встревожилась и, оглядев меня «с головы до ног», как свойственно многим женщинам тут же парировала моё объяснение:

– А, Вы, почему с синим оттенком?

– Светло – жёлтый оттенок имеют молодые Души, Маргарет, а я не так молод, как могло Вам показаться.

– И сколько же Вам лет, Скай? – продолжала она, не отставая от меня.

– Чуть больше тысячи.

– Тысячи?

– Да, милая, Маргарет, да.

– А мне, сколько же мне лет?

– Вы прожили пять человеческих жизней, а именно двести восемьдесят один год, три месяца и четыре дня.

– Ничего себе?

Этот возраст шокировал её и она, «прижавшись ко мне», задумчиво замолчала на мгновение, но тут же продолжила свой допрос:

– А почему я красная, а не жёлтая как они? Я же относительно молода ещё?

– Этот оттенок указывает на то, что вы самостоятельно прекратили собственную жизнь, Маргарет.

– Какой ужас!..

Она опять замолчала, ещё ближе приблизившись ко мне, и снова спросила:

– Я такой красной останусь навсегда, Скай?

– Нет, надеюсь, что нет. – Именно поэтому, если сказать очень просто, мы с вами сюда и прибыли. Вы должны измениться. Так сказать, поменять свой наряд. А вот и Ваши близкие, Маргарет, они ожидают Вас.

Её взгляд среди тысяч Душ остановился и замер на двух, светящихся мерцающих Душах в облике милой женщины и строгого на первый взгляд мужчины. Они скромно улыбались ей. Казалось, что они сдерживали слёзы. Это были её родители…

Глава десятая

Морозное утро тяжело наползало на сонный город. Бескрайнее серое небо давило на Землю. Тод медленно брёл по мостовой. Ему было пусто и одиноко. Где – то в глубине его ненастоящего сердца тихо играла настоящая музыка. Казалось Тоду, что только он один остался в живых на этой планете. Он шёл, вспоминая все когда – то им прожитые здесь человеческие жизни. В его мыслях оживали люди, с которыми он жил очень много лет, его дети и его родители, его жёны, братья, сёстры и, конечно же, друзья. Все те без кого он не смог бы тогда жить, а точнее сказать выжить. Случалось так, что многие из ему близких людей несколько раз жили с Тодом в одно и то же самое время. Да, вот только ни он, ни они не знали никогда об этом. Они жили, интуитивно чувствуя какую – то необъяснимую родственную связь между собой, их тянуло магнитом друг к другу. Только себе они могли простить все даже самые страшные обиды и снова с нетерпением и радостью начинать сначала всё, что было сломано или потеряно. В каждой новой жизни они опять отыскивались и снова пропадали.