Диана Гримм - ЗООПАРК. Книга 1. Deslumbrante

– Погоди, – уже более требовательно сказал он. – Сначала дай сказать, а потом делай, что хочешь. Всего одну минуту, – убедившись, что девушка, хоть и снова взяла Мясника на мушку, но была готова выслушать, парень глубоко вдохнул и продолжил: – От его ДНК зависит всё жизнеобеспечение станции. Если его сердце остановится, запустится система самоуничтожения. И через десять минут здесь всё взорвётся. Видишь эти зелёные сенсоры на стенах? Ты ненавидишь его, но подумай о тех людях, что проживают здесь. Об Офелии, Вуди, Бао… обо мне, в конце концов!

Немезиду затрясло. Казалось, что пространство вокруг стало сужаться. Каждое новое откровение об этом заведении становилось всё более шокирующим. Пистолет дрогнул во вспотевшей ладони. В висках запульсировала кровь, разливая в голове острую боль.

– Но… – робко отозвалась она. – Нужны ли мы миру? – на её глазах заблестели слёзы, и она посмотрела на Рикардо. – Наша психика, Рик… наша психика нарушена. Мы уже не видим света в конце этого тоннеля. Мы – роботы. Мы – звери. Может, стоит положить конец всему здесь и сейчас?

– Это не конец, Немезида, – умоляюще продолжил парень. – Пожалуйста, поверь мне. За всем этим скрывается какая-то цель. Благая цель, я в этом уверен!

– Я не ты, – по щекам девушки потекли слёзы. – Я не верю, что мистер Каганер преследует благую цель.

– Хорошо! – сдался Рикардо. – Стреляй! Убей его! Его отец был международным политиком, борющимся за права социально незащищённых граждан. Требовал упростить законодательство для бедных, перестать облагать налогами, начать устраивать молодёжь на престижные рабочие места. Кое-кому это не понравилось, и его семью зверски перестреляли. Но это не сломило пятнадцатилетнего мальчишку – наследника многомиллионного состояния. Он занялся наукой и стал отличным хирургом. Женился… женился на девушке из бедной семьи. Но богатенькие светские львицы своим презрением довели её до нервного срыва и самоубийства. Молодую женщину, влюблённую в жизнь! Представь, каким ядом стреляет богатое общество, способное уничтожить самое светлое. Только тогда в его сердце зародилась тьма! Он полностью погрузился в науку. Погрузился, преследуя одну-единственную цель. Думаешь, среди местного персонала есть выходцы из богатых семей? Нет, Немезида. Он всем подарил надежду. Обеспечил работой и домом. Да, для нас это место – дом! В конце концов, он купил тебя. Не думаю, что тебе больше понравилось бы стать рабыней какого-нибудь извращенца. Он заставил тебя поверить в то, что ты лишилась глаз. А там, – Рикардо указал пальцем в сторону иллюминатора, – рано или поздно тебе бы их вырезали! Он готовит каждого местного солдата к чему-то масштабному, и я готов пойти за ним в огонь и в воду! Потому что я знаю этого человека!

Немезиде стало тяжело дышать. Столько информации с трудом усваивалось в её закипающем мозгу. Она пошатнулась и растерянно спросила:

– А твой отец?

Рикардо, наконец, опустил руки и сделал шаг вперёд. С тоской посмотрев в глаза девушки, тихо произнёс:

– Он и есть мой отец, Немезида. Амброзио-Руи Каганер. Не смотри, что он так хорошо сохранился. Ему пятьдесят пять лет. Но он же безумный гений.

У девушки в прямом смысле слова отвисла челюсть. Она шагнула назад и ошеломлённо уставилась на доктора. Выронив пистолет, она медленно опустилась на пол и, закрыв лицо руками, горько заплакала.

Рикардо обернулся и молча кивнул Антону. Тюремщик тут же подбежал к девушке, чтобы помочь ей подняться и увести в лазарет. А сам парень приблизился к отцу и присел около него. Приподняв его голову за подбородок и взглянув в усталые поблекшие глаза, улыбнулся:

– Скоро отойдёшь, – он без особого труда порвал цепь наручников и, подхватив мужчину под руку, повёл к выходу.

Каганер потряс головой и с трудом проговорил:

– Я уже говорил, что ты самый крутой парень?

– Да, – усмехнулся Рикардо, продолжая идти, – это было написано на открытке.

Глава 25. Руи Каганер

Амброзио Каганер был всемирно известным международным политиком. Его скандальные законопроекты вызывали шквал недоброжелательных отзывов и море журналистских статей в «жёлтой прессе». Попавшие под давление правительства и элитной общественности его сторонники быстро сложили свои полномочия или перешли на сторону конкурентов в неравной борьбе за справедливость. Оставшись в одиночестве, он всё равно продолжал отстаивать права социально уязвимых слоёв населения, придерживаясь мнения: «Деньги не должны править миром!».