Келли Голден - Лучшее лекарство

–Какой у тебя диагноз? – Спросила я ее.

–Тебе простыми словами сказать или умными? – Уточнила Кати.

–Простыми, – ответила я.

–Нежелание выходить из детства и отдаленность от реальности, – сказала Кати.

–И сколько ты уже тут живешь? – Поинтересовалась я, сев на кровати.

–Полгода. Мать запихнула меня сюда, чтобы я не сидела на ее шее. – Ответила Кати.

–А моя мама умерла недавно, – сказала зачем-то я, поделившись этим секретом с девчонкой, которую я почти не знаю.

–Иногда я тоже думаю о том, чтобы моя мама умерла, а потом понимаю, что и матери то, по сути, у меня нет. Она никогда меня не любила и не заботилась обо мне. Мы два совершенно далеких друг от друга человека. Даже не знаю, почему она не отдала меня в приют в детстве. – Высказалась Кати. – Так ты здесь потому, что не смогла пережить смерть своей мамы?

–Я здесь потому, что переборщила со снотворным и чуть не умерла. – Ответила я, решая не вдаваться больше в подробности своей личной жизни.

–Да, снотворное вещь опасная. Однажды я стащила у мамы пузырек и выпила пару таблеток. Проспала как младенец целый день, а мать даже этого не заметила. Думаю, ей было на руку то, что она не видела меня весь день. – Сказала Кати.

–Тебе здесь нравится? – Спросила я.

–Здесь лучше, чем у меня дома, – пожала плечами она. – По крайней мере, здесь у меня есть друзья и люди, которые обо мне заботятся.

–Так значит, ты просто притворяешься больной, чтобы остаться здесь подольше? – Спросила я.

–Но ведь у меня неплохо получается, верно? – Подмигнула мне Кати и обняла своего плюшевого мишку.

–Здесь есть еще нормальные люди вроде тебя? – Поинтересовалась я.

–Есть Итан, он просто душка. Мы с ним не слишком хорошо дружим, ему нравится больше сидеть в своей палате и рисовать. Ты бы видела, как он рисует. Однажды он нарисовал мой портрет. По-моему, на нем я выгляжу красивее, чем в жизни. – Ответила Кати, которая привыкла болтать без умолку.

–И чем тут занимаются целыми днями? – Спросила я.

–С утра мы делаем ванные и лечебные процедуры, завтракаем. Потом у нас есть пару часов, чтобы позаниматься своими делами: можно посмотреть телевизор в развлекательной комнате или поиграть во что-нибудь. После у нас тихий час. Затем нас выводят на прогулку. Потом снова разные процедуры и спать.

–Какой насыщенный у вас день, – хмыкнула я.

–Пойдем, я познакомлю тебя с Итаном, – сказала Кати и потянула меня за собой.

Она провела меня по длинному белому коридору, который был заполнен людьми в халатах. Это были жители лечебницы, но выглядели они как совершенно нормальные люди. Почти все, хочется мне добавить.

Кати зашла в последнюю палату в конце коридора и затянула меня за собой. Эта палата значительно отличалась от нашей. Стены в ней были не белые, а разрисованные различными рисунками, что оживляло палату. Рисунки были поистине красивые, словно это были рисунки великого художника. Перед нами предстал парень, сидящий в центре комнаты за мольбертом и напряженно рисуя очередную картину.

–Итан, привет, – поздоровалась с ним Кати. – Я тебе тут привела свою новую соседку. Она просто чудо.

–Привет, – поздоровалась я, но Итан даже не удосужил нас своим вниманием, так и не повернувшись ко мне. – Кажется, ему не до нас, Кати. Пойдем, зайдем к нему в другой раз.

–А имя у твоей чудной соседки есть? – Спросил, наконец, Итан и повернулся к нам. Кажется, таких красивых глаз я еще не видела никогда в жизни. Они были синие и глубокие, словно море. Темные волосы обрамляли его лицо и аккуратно спадали на лоб. Его взгляд был таким изучающим и проникновенным, что мне стало даже не по себе. На вид он был немного старше меня.

–Меня зовут Линдси, – ответила я и улыбнулась ему.

–Чудесное имя для чудесной девушки, – ответил Итан и улыбнулся. Я растаяла от его улыбки, словно мороженое в знойный жаркий день.

–У тебя огромный талант. Твои рисунки просто прекрасны. – Сказала я.

–Хочешь, я нарисую твой портрет? – Предложил Итан, внимательно разглядывая меня.

–Как-нибудь в другой раз, – ответила уклончиво я.

–Итан, не смущай Линдси. Она тут первый день и пока не привыкла к нашей обстановке, – заступилась за меня Кати.

–А что я такого сказал? – Удивился Итан и вернулся к рисованию своей картины, кажется, потеряв к нам интерес.

–Ладно, мы пойдем в игровую комнату. Если хочешь, приходи, – сказала Кати, и мы вышли из его палаты.

–А разве пациентам разрешается разрисовывать стены в больнице? – Спросила я Кати.