Александр Крылов - Война ларгов - Клинок и магия Луны

– Не хочу я сидеть тут и считать, сколько нужно посадить фермерам свеклы, чтоб прокормиться! Что с этого проку, если враг у стен Бардрена? – бунтовал Константин на своих советников, которые понукали ему, как и что делать. Он, нахмурившись, сидел на троне и осторожно бегал глазами по присутствующим в зале. Казалось, что мальчишка вот-вот взорвется, извергая ругательства.

– Ваше величество, идти сейчас войной на орков полное безумие. Нам нужно окрепнуть, тем более ваше место в Рединфорте. Пусть этим занимается генерал Рид! – терпеливо успокаивал его один из советников, устало опираясь на изящную металлическую трость, – Здесь так много важных дел, которыми долгие годы занимался ваш покойный отец. Это большая честь принять на себя ответственность за регулирование жизни страны, под силу только сильному и мудрому ларгу, как вы. Воевать может каждый дурак, негоже тратить время попусту.

Последняя фраза оказалась опрометчивой. Сам советник так не считал и брякнул ее не обдумано, в надежде отбить желание у наследника престола самому затевать войну с орками. Однако молодой король Ларгиндии оказался не настолько глуп, чтоб попасться на неудачную уловку. К тому же его сильно задело высказывание советника, так как в школе военного искусства Константина учили обратному.

– Вы трус, Мазератти. Я не говорил, что спешу в бой, но орки не успокоятся, пока мы не перебьем их. Воевать нужно уметь, и я хочу продемонстрировать это!

– Простите, что отговариваю, но у вас нет опыта, Ваше величество, а у Ларгиндии не достаточно сил. Пожалейте своих подданных, оцените проделанный ими труд и накопившуюся усталость. Только об этом я прошу, – объяснился советник. Остальные присутствующие закивали в знак согласия.

– Мне не интересно возиться с бумажками, – сердито пробурчал Константин, который понимал, что ему не оставляют выбора и он должен послушаться.

– Внутренняя и внешняя политика очень занимательная деятельность, – улыбнулся Мазератти и услужливо поклонился принцу, – Есть возможность проникнуться любовью к своим ежедневным обязанностям, пока есть мы. Каждое утро вас будут оповещать обо всем, что творится в стране. Вам придется принимать решения, давать указания, наказывать, поощрять и даже судить. Несколько сотен тысяч верных вам ларгов будут нуждаться в вашей милости. Это непосильный и неблагодарный труд, но вы-то будете знать, что вся Ларгиндия обязана вам, вашей мудрости, решительности и духовной силе.

– Духовной? – рассмеялся Константин, – Что от нее проку пред орками?

– Большой прок, Ваше величество. Король силен духом, и ларги сильны. Он слаб и они тоже. Вы благодетель и вдохновитель своего народа. Хороший король сделает подданных счастливыми, наполнит их силой и они свернут для него горы, одолеют любого врага. Но для того чтоб это свершилось нужно трудится для них, не ради себя, только тогда вас полюбят и оценят ваш труд. Ларгиндия в самом начале своего восхождения, она так молода, еще не окрепла после кровавых сражений, словно волчонок, который должен шаг за шагом доказывать право на существование. Проверку на силу мы прошли, – Мазератти все же знал, чем увлечь бойкого юнца.

– Ха, теперь волчонок должен окрепнуть, – довольно прошептал Константин и с восхищением посмотрел в глаза советнику, – А после мы разорвем орков, как стаю шакалов, когда они снова сунутся в наши владения!

– Все верно, Ваше величество. Вы схватываете на лету, – отозвался Мазератти и вновь услужливо поклонился молодому королю.

Глава 13. Твердое плечо

Не прошло и пары месяцев после того, как Константин занял место своего покойного отца. Он навещал своего друга в школе военного искусства, и они также продолжали тренировки на мечах. Хоть советник Мазератти смог убедить молодого короля решать вопросы страны, но любовь к фехтованию отнять у Константина ему оказалось не под силу.

Несмотря на былое уважение и братскую любовь к Александру Риду, Константин начал понемногу задаваться. Он всячески хвастал и навязчиво рассказывал о своих делах во дворце. С нетерпением молодой король ждал возможности проявить себя в военном ремесле, о чем неумолимо извещал всех и каждого. Надеясь, напыщенными заявлениями о своих ярких подвигах, заслужить восхищение, он только все больше раздражал окружающих.

Александр старался не сердиться на своего друга, убеждая себя, что этого следовало ожидать. Стань он королем Ларгиндии, возможно, сам вел бы себя подобным образом. Со стороны всегда заметнее, когда кто-то совершает оплошности и кажется, что на его месте мы бы уж точно оставались на высоте. Но так не всегда, особенно, когда вы становитесь королем. У любого может сорвать голову от власти и безграничных возможностей. К тому же Константин переживал смерть отца и нуждался в маленьких радостях, чтобы не раскисать. Александр хорошо знал молодого короля и понимал, как сильно тот страдает за всей этой взбалмошностью и фарсом. Ведь ранее Рид мог видеть, как его друг болезненно пережил потерю своей матери. Она умерла от неизлечимой болезни, когда Константину исполнилось лет шесть. Сейчас мальчик держался стойко.