Дэвид Вебер - Венец рабов

Тут осторожно вмешался Вильям.

- Я бы напомнил тебе, Хэмиш, - и тебе, Хонор, тоже - что тут у нас Звёздное Королевство, а не Протекторат Грейсон. В отличие от Бенджамина Мэйхью королева не может отдавать прямые приказы кораблю Флота. Не говоря уже о том, что Оверстейген с большой вероятностью будет отстранён от командования за нарушение инструкций.

Хэмиш слегка улыбнулся.

- Поучи свою бабушку - ну, нашу общую, я полагаю - щи варить. Во-первых, если Елизавета пожелает, она может отдать Оверстейгену прямой приказ. Ты же знаешь, что прямое подчинение военных Короне никогда формально не отменялось, что бы там ни гласила неписанная часть Конституции.

Вильям застонал. Его брат хихикнул.

- Вилли, не пугайся! Я не предлагаю добавить к клубку проблем ещё и конституционный кризис. С другой стороны, в этом и нет никакой нужды, поскольку в этом случае более чем достаточно будет "предложения" королевы.

- И как ты себе это представляешь? - поинтересовался Вильям.

- Ну, если я не совсем ошибаюсь, случатся две вещи, - граф Белой Гавани говорил с уверенностью человека, который в своё время сам был Космос-лордом. - И одна вещь не случится. Та вещь, которая не случится - это отстранение Оверстейгена от командования. Уверен, что он их взбесил, но у него, для начала, слишком хорошие связи в верхах и к тому же он как раз тот, на кого можно будет свалить вину, если всё полетит к чёрту. Теперь перейду к тому, что случится. Во-первых, Адмиралтейство направит Оверстейгену пачку инструкций, невнятность которых посрамит самый плотный туман, и единственной целью которых будет прикрыть задницу Яначека и сделать Оверстейгена козлом отпущения. Во-вторых, капитан Оверстейген - особенно если получит приватным порядком несколько одобрительных слов от королевы - с готовностью интерпретирует эти приказы так, как посчитает целесообразным, и пошлёт ко всем чертям последствия для своей карьеры.

Королева радостно захлопала в ладоши.

- Ещё один претендент на половинное жалованье, да? Как я и сказала…

Она осеклась и уставилась на Хонор, челюсть королевы отвисла от неожиданности.

- Это и есть то самое третье письмо, о котором ты говорила? Письмо Антону Зилвицкому?

Хонор кивнула.

- Да. А кого вы ещё собираетесь там использовать в качестве политического агента? Графиню Фрейзер? Навряд ли. И Оверстейген, учитывая ограничения, налагаемые его положением, им тоже быть не может. И хоть я и разделяю оценку, которую дал Вилли разуму вашей племянницы и дочери Зилвицкого, они всё равно остаются очень юными девушками. А одна из них вообще фактически подросток. Не важно, насколько они гениальны, молодёжь есть молодёжь. А с Зилвицким я, как вам известно, несколько раз встречалась, чтобы обсудить информацию относительно Мезы, которую он, хм… случайно обнаружил на Старой Земле. На основании этих встреч, равно как и на основании всего что я о нём слышала, я полагаю что он весьма проницательный человек.

Хонор хотела было добавить кое-что ещё, но затем передумала. Не было никакой нужды обременять королеву рассказом о том, насколько заинтересованно она, её старший телохранитель Эндрю Лафолле и Зилвицкий обсуждали информацию, которую Зилвицкий - и Кэтрин Монтень - по определённым причинам не передал Короне официально.

Взор королевы, тем не менее, снова стал гневным.

- Если он настолько проницателен, то почему исчез в такой момент?

Однако к тому времени, когда она договорила, гнев испарился.

- Хм. А это, если подумать, действительно интересный вопрос. Что его заставило помчаться на Курящую Лягушку? Доклад капитана Оверстейгена не дает никакого объяснения, а Руфь говорит об этом настолько туманно, что может посрамить самого Высокого Хребта.

Теперь Елизавета почти что улыбалась.

- Хм. Хм. Ладно, теперь, когда я успокоилась… держу со всеми вами пари. Ты же знаешь, я и сама с ним встречалась. Так что предполагаю - в конце концов окажется, что у него имелись достаточные основания поступить именно так. Которые, вероятно, сулят нечто скверное кому-нибудь тому, кого я с удовольствием увидела бы на сковородке. Кто бы это конкретно ни оказался.

Королева поочередно посмотрела на каждого из присутствующих.

- Итак, мы пришли к согласию? Я пошлю личные письма девочкам, капитану Оверстейгену и Антону Зилвицкому. С заверениями в моей личной поддержке и доверии их мнению.

Пять голов кивнули. Юдифь добавила:

- Мы с Майклом хотели бы добавить личное письмо для нашей дочери. - В её глазах всё ещё блестели слёзы, но голос был чист и силён. - Сказать, что мы её очень любим - и гордимся ею.