QQy - Власть любопытства

Так же пока в плюсе раскрытие отношения директора к маглам. Как бы он не представлял себя, но культуру немагического общества он не считает чем-либо достойным, иначе клюква была бы гораздо менее явной и тонкой. Его слова явно были рассчитаны на чистокровных волшебников, вряд ли ими можно было запутать маглорожденного. Почему он решил, что они подействуют на меня? Не понятно, но еще в начале лета, наверное, подействовали бы. Что с этими умозаключениями делать пока было не ясно, но знания лишними не бывают. И последний плюс — ситуация с домом Блэков и явная заинтересованность в нем Дамблдора. Что-то мне подсказывает, что в этом замешаны так называемые магические источники или источники магии, о которых я недавно читал в хрониках, надо обязательно узнать о них больше.

В сухом остатке я выиграл время, но проиграл в отношении, а так же узнал более точные позиции по некоторым вопросам. Разговор можно считать условно успешным. Сейчас же хватит разлеживаться, пора в библиотеку, а потом гулять с Гермионой.

Приближался конец августа и об этом месяце своей жизни я мог сказать только , что он был замечательным. Я еще никогда не был так счастлив и никогда не работал так продуктивно. Август стал для меня непрерывной чередой открытий. Библиотека, занятия ментальной магией, вечерние медитации, разговоры с Ганнибалом слились для меня в непрерывную волну маленьких откровений обо мне самом. Я стал гораздо лучше понимать и осознавать свои мотивы и цели. Частые визиты к Грейнджерам и традиционные прогулки с Гермионой в конце трудового дня делали лето восхитительным, пожалуй, лучшим в моей недолгой жизни.

Мои отношения с Гермионой стали за этот месяц гораздо ближе, доверительнее, нежнее, что не могло не радовать. Я много ей рассказывал, делился сомнениями и планами, получая в ответ поддержку и уверенность в будущем. Я уже не мог представить, как раньше мог жить без моей Гермионы рядом. Она стала для меня целым миром, неизведанным и непознанным, но манящим и интересным. Я рассказал ей и о сеансах психотерапии с доктором Лектером, с которым я все чаще обсуждал ее и Дамблдора, свое изменившееся к ним отношение.

Первым порывом Гермионы было, конечно, желание предать меня бесконечным мукам, по крайней мере, именно это я увидел в ее взгляде. Правда, я так и не разобрался, что мне вменяется в вину — то, что я нарушил закон или то, что сразу ей не рассказал. Прижимая к груди бушующую девушку, я думал о том, какая же она у меня сильная, и улыбался ей в волосы. Эпизод был исчерпан, когда Гермиона согласилось, что я стал гораздо спокойнее и увереннее в себе с начала лета, и в этом есть заслуга доктора Лектера. Было видно, что это признание далось ей нелегко, но она справилась с собой.

Воспоминание вызвало счастливую улыбку, и я посильнее обнял Гермиону. Мы лежали на небольшой кровати в комнате в Дырявом котле и отдыхали после одного из последних занятий по ментальной магии. Мы уже не валились с ног после трех часов непрерывной практики, но основательный отдых был необходим. Хоть восстанавливающее зелье сняло все наиболее неприятные симптомы, оставив только приятную слабость во всем теле, мы не могли отказать себе в удовольствие полежать, обнявшись, после занятия.

—Ты чего так глупо улыбаешься? — спросила Гермиона, приподняв голову с моей груди.

—Да так, вспомнил о божественной каре, нависшей над моей головой. Боюсь мне не пережить ярости мироздания в твоем лице, — скорбно сказал я.

—Мы еще посмотрим на твое поведение, — она взлохматила мне волосы, поцеловала и снова уютно прижалась.

Не так давно с помощью Добби удалось выяснить, что слежка за мной ослабла и ведется спустя рукава. В частности, во время занятий по ментальной магии никто не старался подслушивать, так как они проходили в полном молчании, так что я был уверен в относительной безопасности.

—Знаешь, я почти разобрался с историей магической Британии. Хочу, чтобы ты проверила мои размышления на логичность, — мне подумалось, что более безопасного времени будет сложно выбрать для такого разговора.

Гермиона попыталась встать, но я протестующее заворчал и попробовал ее остановить.

—Гораздо удобнее и приятнее, когда ты лежишь.

—Как скажешь, а мне удобнее так, — хитро сказала она, развернувшись поперек кровати и положив голову мне на живот.

Я слегка помотал головой, чтобы прочистить мысли и начал, рассеяно перебирая ее волосы:

—Это довольно длинная и запутанная история, не знаю, с чего будет правильно ее начать.