Павел Вязников: Песни из сказания 'Саремпораган'

Говорит Сарем Калему: - Дозволь, дядя, мне стол покинуть. - Или ты заболел, Сарем? - спрашивает Калем. - Или нынешние мальчишки не едят в три горла, как им должно? Или горек мой хлеб, или мясо не отлежалось в тепле и пахнет не сладко? Или строганина раскисла, а вяленое мясо заплесневело? Или не почитаешь ты меня и пренебрегаешь моими гостями? - Я тебя почитаю и гостям твоим рад, каждого из них уважаю и каждому мой поклон, - отвечает ему Сарем, - и хлеб твой хорош, и мясо удалось, и пиво не остыло, а брага добро пенится. Только томит меня, что кормишь меня ты из милости, словно ребёнка или старика".

Говорит Сарем Калему: "Я уже не мальчик, дядя, Мне бы в море, мне бы в лодку, мне б с тобою на добычу! Я себе острогу сладил и метать её учился, Я и меч держать сумею, с топором не оплошаю! Лук и стрелы мне в забаву, самострел мне как игрушка, Я могу оленем править и тянуть канатом парус, Мне уже пятнадцать вёсен минет в месяце Туманов! Отвечал Калем на это: "Мне твои отрадны речи, Вижу - срок тебе приходит Стать мужчиной, сын Бирема! Что ж - назначу испытанье; хоть сейчас же это сладим Коли выполнишь заданье, то пойдёшь со мною в море!" Калем старый в этот вечер осушил немало кубков; Пил и пиво он, и брагу, и молочный острый рамеш, Оттого он испытанье прямо тут же и назначил, Hе подумал он, что парень может, выпив, осрамиться, Перед родом и гостями неумехой оказаться! Впрочем, сладили всё честью: вышли вон, пришли к качелям, Приготовили мишени и оружие достали. Стал Сарем тогда на доску, гости доску раскачали; Поднял юноша острогу, изловчился, изогнулся И на всём лету с земли он сагайдак поднял острогой. После снова стал он ровно (за верёвки не держался!) И вонзил острогу точно прямо в самый центр мишени, А мишень установили в тридцати шагах и с локтем! Лук достал из сагайдака - и навскидку, не прицелясь, Расщепил Сарем стрелою кончик древка у остроги! Вслед за тем стрелой второю на стремительном размахе Сбил Сарем в полёте чайку, что кружила над домами. Спрыгнул ловко он с качелей, стал на землю, не шатнувшись, А в прыжке метнул топорик, расщепив стрелу в остроге! Тут же вывели оленя; оседлал оленя ловко И в седло вскочил упруго сын Бирема-морехода! Проскакал он, словно ветер, и с седла стрелял из лука, И аркан метал он с ходу с удивительным искусством! Даже стрелы из мишени он вытаскивал арканом; Чуть быстрее б - и в полёте он свои ловил бы стрелы! Все немало изумились, и Калем был озадачен: "Кто учил тебя, племянник, подарил тебе уменье С луком, петлей и острогой столь искусно обращаться?" Капюшон Сарем откинул, дяде низко поклонился, И гостям поклон отвесил, и ответствовал учтиво: "Мне отец - учитель первый; лук мне первой был игрушкой, И Бирем его мне в руки дал, едва ходить я начал. Ты - второй учитель, дядя: всем твоя известна меткость, Значит, должно и Сарему честь твою не опозорить. Каждый день я упражнялся и тебя держал примером! Третий мой учитель - Хорин, самый старый твой соратник; Hе выходит Хорин в море из-за немощи телесной, Hо меня учил стрельбе он и премудростям охоты!" "Добро молвишь, сын Бирема, мой племянник, сын приёмный!" Крепко обнял он Сарема и велел ему раздеться. Снял Сарем тюленью куртку, и поддёвку, и рубаху, Стал спокойно пред Калемом, приготовясь к посвященью. Вынул нож Калем из ножен, нож охотничий бывалый, И над сердцем у Сарема начертал он метку рода; Вслед за тем себе запястье осторожно он надрезал И прижал он к ране рану, став Сарему побратимом: Все охотники ведь братья, братья по Закону Крови! Так вступил Сарем в дружину, так вошёл в морское братство, Так своё покинул детство, стал охотником и мужем.

* * *

Выпьем, братья, за дружину! Выпьем за морское братство, За искусных мореходов и охотников умелых, Пусть они искусны будут и своё прославят имя, Станут гордостью для рода, для семей своих кормильцы, Пусть войдёт их имя в песни, как вошло Сарема имя!

ГИБЕЛЬ САРЕМА ("САРЕМАШИКАРИHАРА")

(Песнь 47 из сказания "Саремпораган")

пер. с уттари-бадари П.Александровича (1988)

То не айсберг белоглавый плыл по черным волнам моря, То не ветер дул над морем, поднимая в пне волны, То летел неудержимо челн Сарема-китобоя. А Сарем стоял с гарпуном, опирался на тяжелый, А Сарем стоял надменно, похвалялся пред командой: "Я охотник не последний, а пожалуй что и первый, Даже Тамин - бог охоты - даже он мне вряд ли равен! То-то с ним бы потягаться, у него свести добычу! То-то б славную охоту учинить в его угодьях!" Остерег Сарема Дерек, самый старый из команды, Что учил его искусству в дичь метать гарпун тяжелый И выслеживать добычу в ледяном полночном море: Hе веди такие речи - море дерзостей не любит, Да и Тамин-покровитель не потерпит оскорбленья.

Читать дальше