Дмитрий Чернояр - Ролевик - Кицурэ. Сталкер

Набросив свободное платье-сарафан, застегнув ремешок под грудью, Терттес повернулась к выходу. И, естественно, увидела загипнотизированного меня. Как ни старался, взгляд отвести не получилось, смог только выдать рассеянную улыбку.

- Вкусно пахнет, - супруга Тоффа села напротив, подтянула к себе кувшин с ягодным взваром.

- Просто захотела как-нибудь отблагодарить столь добрую семью, - улыбнулся я. - Извините, что столь бесстыдно пялилась на вас... Грация движений просто завораживает.

В черноте глаз засияли весёлые звёдочки:

- Не смущай меня, вовсе я не грациозная. Двигаюсь медленно и неуклюже, - леди Терттес вздохнула. - То ли дело с полгода назад...

Я наклонился поближе:

- Если боги ниспошлют мне подобную радость, хотела бы я быть хотя бы наполовину такой же "неуклюжей", - нет, беременеть я вовсе даже не собираюсь, равно как и иметь половые отношения с мужчинами, но сколько раз уже убеждался, что по-всякому оно вылиться может, законы подлости никто не отменял, и какая-нибудь подлянка может встретить тебя в любой, зачастую самый неожиданный, момент. Споткнёшься где неудачно, или чаем поперхнёшься, или закуришь рядом с открытой цистерной бензина... Оглушат где-нибудь в тихом переулке, да попользуют, пока в отключке. И всё, приплыли.

- Исходя из рисунка твоих движений, это мне бы следовало желать этой самой половинки, - Тертти пригубила отвар, повертела головой, принюхиваясь. - Необычный запах, приятный.

Я вспомнил, что вчера Терттес сгрызла только яблоко.

- Неловкий момент... Я как-то упустила из виду, что не все могут нормально относиться к мясу. Вы его едите?

- Конечно ем, - на лице Тертти явственно проступило любопытство. - А как это - ненормально?

- Доходили до нас слухи о некой секте, называли они себя то ли сыроедами, то ли вегетарианцами.

- Нет, о таких точно не слышала. Они если исключительно сыр?

Я улыбнулся.

- О, вовсе нет. Сыроед - от "сырая еда", не обработанная, в смысле, ни водой, ни огнём. В общем, они мясо не ели принципиально.

- Странно... Больные?

- На всю голову, - заверил я очаровательную жену Коротышки. - Видите ли, мясо загрязняет организм, или и вовсе - до того, как стать частью блюда, оно было живым и имело, возможно, большие грустные глазки и умело чувствовать. И потому есть предпочитали исключительно растительную пищу.

Терттес помотала головой:

- Это же бред полнейший. Цикл, обеспечивающий и скотине и разумным выживание, вечен. Одни кормят других, чтобы тех было больше, вторые кормят собой первых, чтобы первые могли обеспечить им продолжение рода, минимум болезней и максимальное расширение популяции. Незыблемые законы жизни.

- И я о том же.

- Да и вообще - животное пошло на мясо - всё, оно становится источником жизни для множества живых существ, будучи мертво само. А растения... Отломи ветку, брось на влажную землю - и через некоторое время получишь второе дерево. Так же и с остальной растительностью, дай ей только условия подходящие, и даже нарезанное в мелкую крошку даст всходы.

- Им без разницы, леди Тертти. Видимо, мозги без мяса атрофируются до крайней степени усушенности.

Оливковокожая весело усмехнулась:

- Пусть жрут камни!

Пока мы трепались, Тофф успел выползти из ванной и провести инспекцию на плите. Он с сомнением повертел половником в чугунке.

- Леди Кайна, я, конечно, понимаю, что долгая жизнь в Лесу, полная опасностей, накладывает серьёзный отпечаток на психику... Но, всё же, может быть объяснишь, зачем ты сварила салат?

- Это не салат. Это суп. Густой, наваристый и очень вкусный.

- Тофф, дорогой, ешь, что дают, - вступилась за меня Терттес, - а то буду кормить исключительно зеленью.

Коротышка задумчиво почесал в затылке:

- Если я буду есть только зелень, то какой же из меня мужчина будет?

- Абсолютно никакой, - кивнула Тертти. - Так что меньше скепсиса, и вперёд, за тарелками.

Тихо бурча что-то совсем неразборчивое себе под нос, Тофф всё же разлил по тарелкам борщ. Я от души подбросил туда сметаны и подмигнул оливковокожему:

- Меньше скепсиса, друже, - и, повернувшись к Терттес, тихо добавил: - Родина его не забудет.

Солнце палило нещадно, совсем не по-раннеосеннему пекло макушку и накаляло стены зданий. Тофф, натянувший шляпу едва ли не до самых глаз, старался идти в тени и едва ли не со счастливым щенячьим визгом подбегал к каждому лотку мороженщиков, периодически встречающихся на пути нашего следования.

- Смотри, не простудись. Это какая по счёту, шестая?