Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 2

Желающих играть в жмурки оказалось двадцать три. Шесть вексиллариев, восемь баронов, даже какой-то банкир-бушук. А кроме того Асмодей и шесть демолордов – Джулдабедан, Гаштардарон, Гариадолл, Клюзерштатен, Совита... и сам Хальтрекарок, конечно.

- Думаю, как обычно, - сказал Хальтрекарок, пересчитав всех. – Наложницам даем фору, потом отправляемся ловить. Пространство для игры – дворец, лабиринт и прилегающая территория. Кто выйдет за пределы, тот проиграл и будет оштрафован стандартным образом.

- Не выходи за пределы! – шепнула Лахдже Сидзука, делая страшные глаза.

- Демоническую силу я у всех временно отменяю, - продолжил Хальтрекарок. – Никаких Ме... и низшей магии тоже! Ты слышала, Мистрильда?! Магию тоже нельзя!

- Ты же помнишь, что не имеешь права причинять мне вред? – холодно осведомилась волшебница. – Не хочу я твоих жмурок.

- Ладно, - поджал губы Хальтрекарок. – Ладно. Просто отойди в сторону и наслаждайся фуршетом. Все слышали?! Мистрильда не участвует, она у нас особенная!

- Она только что упала пунктов на десять, - злорадно шепнула Сидзука.

- А демоническую силу он у любого так может заблочить? – шепнула в ответ Лахджа.

- У высших демонов – только если те не возражают. В рамках игры. Ограничения они могут снять в любой момент, но Хальтрекарок это сразу почует.

- Так, так, что я еще забыл... – задумался Хальтрекарок. – Ах да, ауры тоже не читать. И артефакты не использовать. И именное оружие. Гохерримы пусть оставят клинки здесь.

- Гохеррим никогда не расстается с клинком, - ласково произнес Джулдабедан, словно объясняя что-то малому дитяти. – Это против кодекса.

- Хорошо, тогда пообещайте не использовать их против моих жен. Все готовы?.. Отменяю силу, господа!

Демоны словно чуть-чуть сдулись. Их клокочущие ауры приугасли, клинки гохерримов перестали мерцать, а гхьетшедарии опустились на пол. Сейчас их способности мало превосходили обычных смертных.

- Ух, непривычно, - почесал пузо Асмодей. – Давно я себя так не чувствовал. А почему я все еще в этом виде?..

- Запрет только на активное использование, - пояснил Хальтрекарок. – Личины не спадают, а то ларитры нам тут все задымят.

- Очень мило с твоей стороны, - холодно сказала какая-то ларитра.

- Итак, все готовы?

- Хальтрекарок, а ты все силы отменил? – спросил Клюзерштатен. – Ты ничего не забыл?

- Да, кажется, что-то забыл... Ах да! Летать тоже нельзя.

- Ну вот! – возмутилась Лахджа. – Может, нам еще и дышать нельзя?!

- Ну нет, это перебор. Смертные наложницы же умрут, Лахджа. Ты об этом не подумала, глупенькая?

- Не подумала... – вздохнула Лахджа, ощупывая будто онемевшие крылья.

- А больше ты точно ничего не забыл? – с нажимом повторил Клюзерштатен, демонстративно хромая вокруг него.

- Не понимаю, к чему ты ведешь, - наморщил лоб Хальтрекарок. – Что за странные телодвижения? Ты что, прибедняешься в самом начале игры? Это неспортивно, Клюзерштатен.

- Суть Древнейшего, Хальтрекарок, я же хромой! У меня копыта нет!

Некоторые наложницы нервно захихикали, и Клюзерштатен обвел их пристальным взглядом. Втянул носом воздух и прищурился, словно запоминая каждую.

- Позволь мне не хромать, - натянуто попросил он.

- Нет уж, - мотнул головой Хальтрекарок. – Если я позволю тебе применять силу, ты сможешь жульничать. А сделать так, чтобы ты смог применять ее только для одной ноги, я не могу. А на честное слово не поверю.

- Понятно. Но у меня же так нет шансов победить.

- Да у тебя и так нет шансов победить. Ты же со мной играешь.

- Ладно, тогда дай мне какую-нибудь фору. Раз уж я изначально в проигрышной ситуации.

- Суть Древнейшего, Клюзерштатен, какой ты невыносимый, - закатил глаза Хальтрекарок. – Пока игра не началась – используй силу и создай себе какой-нибудь протез.

- Это унизительно, - скрипнул зубами Клюзерштатен. – Но раз уж у меня нет других вариантов...

На несколько секунд его аура снова разгорелась, а на ноге сформировалось искусственное копыто. Клюзерштатен топнул им об пол, еще раз оглядел хихикавших наложниц и спросил:

- Кстати, а что будет, если мы нечаянно прикончим кого-то из твоих жен?

- Да на здоровье, - пожал плечами Хальтрекарок. – Хоть сожрите их. Только самых любимых в живых оставьте, а то я обижусь, господа.

Лахджа изменилась в лице. Она стала быстро-быстро прикидывать, достаточно ли уже высок ее рейтинг, чтобы считаться одной из любимых. Возможно, она все еще слегка не дотягивает...

Остальные же наложницы вовсе завопили и бросились к выходу. Хальтрекарок как раз дал команду на старт.